Вторая попытка осилит прозу Павла Пепперштейна закончилась столь же сокрушительно неудачей, как и первая. Я сдался. Я не смог найти правый путь в этом словесном болоте. Пепперштейн снова меня победил.
На этот раз это были не рассказы, а, вроде бы, полноценный роман «Пражская ночь». Про некого наемного убийцу, приехавшего в Прагу по делу, разумеется. Вся история густо замешана н метаэкзистениальных страданий лирического героя по поводу безвременно сгнившей тушки СССР и той благодати, что подарила она странам Западной Европы.
«Что вы читаете, принц?» — «Слова, слова, слов…» Это точно про Пепперштейна. У него в тексте только слова, за которыми нет ничего. Ни смысла, ни образов, ни эмоций. Просто бессмысленный набор слов. Читать такое — самого себя не уважать. Это чистейшая, как слеза младенца, рафинированная графомания.
На этом тему Пепперштйна считаю для себя закрытой.
Хотя, нет, вот еще напоследок цитатки:
«Гул голосов, звон кружек, едкий сигаретный дым — все это хлынуло мне в лицо.»
«Охуевшим золотым отблеском полыхал овальный купол Национального театра.»
«Это освобождение принесло с собой страшную несвободу, как делают все освобождения, и все же они по-настоящему освобождают.»
Вот, теперь точно — все.