Пустота поглотит даже самых лучших из нас. Это не вызывает сомнений. А, если вы все же сомневаетесь, то перечитайте «Книгу Пустоты». Там на 578 странице сказано: «Пустота поглоти даже самых лучших из нас».

Вот так.

«Книга Пустоты» вообще весьма примечательное чтение. Если вам уже доводилось  заглядывать на ее страницы, то вы, разумеется в курсе, что на них не найти ничего, кроме Пустоты. И это, несомненно, есть наивысшее достижение человеческой мысли. Поскольку именно Пустота дарует нам осознание Целостности Мироздания.

Если мы представляем себе Мир, как Пустоту, то, спрашивается, как тогда Пустота представляет себе Мир? И нужно ли ей это вообще? Ведь, если Пустота никогда не воспринимала Мир, как нечто определенное, то Мир, скорее всего, является чем-то настолько неопределенным, что и говорит об этом не имеет смысла. Мир постоянно меняется, и только пустота остается неизменной. Следовательно, Мир не реален. Реальна только Пустота. Мир же есть ни что иное, как сон Пустоты. И, единственное, к чему нам следует стремиться, чтобы этот сон длился вечно. Потому что пробуждение Пустоты станет знамением Конца Света.

И тут мы подходим к необычайно интересному, хотя и вполне ожидаемому выводу. Если пробуждение Пустоты будет знаменовать наступление Конца Света, то с точки зрения теологии, в нем, то бишь, в пробуждении, следует видеть ни что иное, как только второе пришествие. А, если это второе пришествие, тогда Пустота — это Бог. А Бог — это Пустота

Собственно, что и следовало доказать.

С более подробным обоснование этой гипотезы можно ознакомиться, разумеется, в «Книге Пустоты», на страницах с 324-й по 412-ю, в разделе «Бог есть Пустота. Семиотика и смысловое наполнение бессмысленных понятий», и на страницах 712-744, в разделе «Бог ест Пустоту. Смысловое наполнение и семиотика понятийного бессмыслия». Проявляющим особый интерес к данному вопросу смеем порекомендовать две самостоятельные работу, входящие в цикл Приложений к «Книге Пустоты»: «Кубизм языковых знаков, как это себе представлял Фердинанд де Соссюр» и «Знаки-иконы и иконы-знаки с точки зрения Чарлза Сандерса Пирса».

Да пребудет с вами Пустота!

Впрочем, родословная фон Штохмайеров, довольно подробно изложенная выше, не имеет никакого отношения к дальнейшей истории Эриха фон Штохмаера. Так что, дорогой читатель, если ты, по счастью или же по наитию служащих тебе духов, случайно открыл книгу на этом месте, можешь не отлистывать страницы назад, а спокойно продолжать чтение. Все вышеизложенной можно передать одной фразой: беспутные предки оставили Эриха фон Штохмайера практически без гроша в кармане и буквально с голым задом, а посему, он, Эрих фон Штохмайер, темной, безлунной  ночью отправился в горы, к лежащему в руинах родовому замку, хотя и сам еще понятия не имел, что ему там нужно?

Вот, примерно так.

Проблема заключалась в том, что дорога оказалась куда длиннее, чем предполагал Эрих фон Штохмайер. Который, следует заметит, вообще не отличался большим умом. Именно по этой причине, когда силы Эриха были уже на исходе, а замка, как и прежде, не было видно (вполне возможно, по  той простой причине, что, как мы помним, была глубокая, безлунная ночь), он поднял над головой штандарт фон Штохмайеров и громко запел родовой гимн фон Штохмайеров.

Дотошливый читатель, разумеется, тут же спросит, откуда в руках у Эриха фон Штохмайера, который, как мы помним, отправился в путь один и с голым задом, появился родовой штандарт? Все очень просто. Родовой штандарт фон Штохмайеров был размером с носовой платок. И, по бедности своей, Эрих фон Штохмайер именно в таком качестве его и использовал. А, по сему, родовой штандарт фон Штохмайеров, хотя и был вызывающе красив, выглядел — как бы это получше сказать? —  не совсем аккуратно. Что, впрочем, ни мало не смущало самого Эриха фон Штохмайера. А, прочим до этого так и вовсе никакого дела не было, поскольку, никаких прочих поблизости не было.

Если же еще более дотошливый читатель пожелает ознакомиться с текстом родового гимна фон Штохмайеров, то в этом мы ему помочь никак не сможем. Потому, как никакого родового гимна фон Штохмайеров на самом деле не существовало. И Эрих фон Штохмайер сам по ходу дела придумывал слова, которые тут же и забывал.

А теперь мы хотели бы напомнить досточтимым читателям то, с чего мы начали данный раздел нашего Гримуара. А начат он был с того, что практикующий маг, ищущих сношений с высшими силами, неподвластными обычному человеческому разуму, должен уделять особое внимание своей одежде и, главное, ее  цвету. Эрих фон Штохмайер не ставил пере собой подобных целей. Да и никаких других тоже не ставил. Он, как мы помним, сам понятия не имел, зачем средь безлунной ночи потащился к развалинам родового замка. Однако, порой случается, что человек, сам того не ведая, совершает некие действа, влекущие за собой пробуждение неких сил, которые он, будучи к сему не готов, оказывается не в состоянии удержать под контролем. Так и случилось с Эрихом фон Штохмайером. Его невнятное бормотание, которое сам он почитал за родовой гимн фон Штохмайеров, в какой-то момент сложилось в цепочку слов, смысл каковой самому Эриху остался непонятен. Однако, следствием ее воспроизведения явилось то, что на пути Эриха фон Штохмайера выросла огромная темная фигура. Еще более темная, чем обволакивающий ее мрак.

Не смешивай!

Как-то раз, в тринадцатый год своего царствования, Джун Ю могучий, но не слишком прозорливый правитель Серединного царства, гуляя вдоль реки, встретил Цзин Я, великого мудреца, повелевающего стихиями и судьбами, знающего о будущем так же много, как и о прошлом.

-Протяни свои руки, — сказал Цзин Я.

Джун Ю так и сделал.

И Цзин Я насыпал по горсти песка в каждую его ладонь.

-Что это? — спросил Джун Ю.

-Это, — Цзин Я указал на левую его ладонь, — добро, которое ты должен нести своему народу. А это, — указал он на правую ладонь, — зло, которое ты должен нести врагам своего народа.

Джун Ю пересыпал весь песок в одну ладонь, а освободившуюся снова протянул Цзин Я.

-Дай что-нибудь и для меня! — попросил Джун Ю.

В ответ Цзин Я крепко ухватил Джун Ю за запястья и оторвал обе его руки по самые плечи.

-Никогда не смешивай добро со злом, — сказал он на прощанье.

Движение сквозь Пустоту есть постижение Истины. Ибо Истина и есть Пустота.
Пустота — и только.
Ошибочно считать Пустоту и Мрак явлениями одного порядка. Поскольку Мрак есть лишь иллюзия не-бытия. В то время, как Пустота — сама суть не-бытия.
Пустота приходит и уходит, оставляя после лишь Пустоту.
Пустота пустот, Пустота пустот — и все Пустота!
Пустота — и только.
Человек приходит, и человек уходит, род приходит, и род уходит, а Пустота пребывает вовеки.
Все сущее погружается в Пустоту, но Пустота не наполняется. Пустота остается Пустотой.
Что было, то и будет, что делалось, то и будет делаться. Итогом всего станет Пустота.
Пустота  — и только.
Нет памяти о прошлом, да и то что будет —  забудется. Останется Пустота.
Мудрый идет на свет, а глупый блуждает во тьме. Но обоих поглотит Пустота.
Пустота, что для глупца, что для мудреца, всего лишь Пустота.
Пустота — и только.
Пустота — начало мудрости.
Глупец презирает мудрость, а потому боится Пустоты.
Мудрому же ведомо, что какие бы имена мы не давали Пустоте, она все равно останется Пустотой.
Пустотой — и только.

Эрих фон Штохмайер был потомком древнего, но обедневшего рода, чьи владения некогда простирались по землям, раскинувшимся от Южных гор до Северных морей. Правда, не сплошным полотном, а мелкими лоскутами. Однако если бы сшить их вместе, то можно было бы получить неплохое лоскутное одеяло, способное укрыть собой добрую половину Балканского Каганата. Ко времени же рождения Эриха вон Штохмайера от всех несметных богатств фон Штохмайеров остался только вполне приличный домик в деревне, да полуразрушенный замок в горах. Причиной сего упадка, как свидетельствуют хроники, стала неуемная благотворительная деятельность Крауха фон Штохмайера, приходящегося Эриху фон Штохмайеру прапрапрадедом, и то, что сын Крауха фон Штохмайера Элмур фон Штохмайер, соответственно, приходящийся Эриху фон Штохмайеру прапрадедом, решил принять  участие в Третьей Средиземноморской кампании герцога Эль Лито, для чего обмундировал и вооружил две с половиной тысячи принадлежащих ему крепостных крестьян, а так же прикупил для свое армии полтора десятка сшитых на заказ знамен и полдюжины пушек. Последние, надо сказать, до полей сражения так и не добрались — по причине сильно пересеченной местности, простирающейся у них на пути. Ну, а чем закончилась Третья Средиземноморская кампания герцога Эль Лито всем нам хорошо известно. Недаром крылатой стала фраза, оброненная в ходе первого и последнего боя Третьей Средиземноморской кампании Оперфельмаршалом Дебруни: «Герцог Эль Лито всегда там, где его не ждут. Вот, только непонятно, что он там делает?»

Впрочем, злые языки твердили, что причиной обнищания некогда славного и богатого рода фон Штохмайеров стала вовсе не благотворительная деятельность Крауха фон Штохмайера и, уж точно, не ратные подвиги Элмура фон Штохмайера, а безудержная страсть к азартным играм Мулера фон Штохмайера, приходившегося внуком Крауху фон Штохмайеру, сыном Элмуру фон Штохмайеру и, соответственно, прадедом Эриху фон Штохмайеру.

Как бы там ни было, одно мы знаем точно: дед Эриха фон Штохмайера Гунтер фон Штохмайер уже с трудом сводил концы с концами и, дабы как-то поддержать семью, преподавал основы основ  политэкономии в сельской школе. А  единственный  сын Гунтера фон Штохмайера, приходившийся, как можно догадаться, отцом Эриху фон Штохмайеру, Пруденс фон Штохмайер, с той же самой целью и по той же самой причине подрабатывал сельским лекарем. Ни дед, ни отец Эриха фон Штохмайера не снискали славы на своих поприщах. А, потому, уходя в мир иной, оставили Эриха фон Штохмайера со слепой бабкой, глухой матерью, облезлым ослом, бесхвостым котом и двумя медяками в кармане. Одним словом и без ложного стыда — с голым задом.

Выражение это, хотя по сути своей и  образное, абсолютно точно и беспристрастно отражает положение, в каковом находился Эрих фон Штохмайер на кануне своего двадцатипятилетия. Ему, на самом деле, не в чем было выйти на улицу. Он не мог даже, уподобившись своему отцу и деду, заняться преподавательской деятельностью или врачебной практикой, поскольку, учитель или врач с голым задом вряд ли станет пользоваться уважением больных и учеников. Других же способов заработать на жизнь Эрих фон Штохмайер не знал. Хотя, следует сказать, что и в первых двух он так же мало что смыслил.

Сия безрадостная ситуация и побудила Эриха фон Штохмайера, сына Пруденса фон Штохмайера и внука Гунтера фон Штохмайера, глубокой, безлунной ночью, так, чтобы никто не смог узреть его голого зада, белевшего в темноте, подобно полной Луне, отправиться в горы, к руинам родового замка.

И в тот момент Эрих фон Штохмайер понятия не имел, зачем он туда направляется?

Промашка вышла. Конец света не случился.

Хотя, лично у меня прошлой ночью вырубился свет. И я расценил это, как репетицию грядущего апокалипсиса. Однако, что-то там у них не сработало.

Обидно, конечно. Хотя, если подумать, не многим довелось пережить столько событий за довольно-таки короткий исторический период. Крушение коммунизма, развал Союза, путч, танки в Москве, мобильные телефоны, развитие интернета, начало нового тысячелетия, второе пришествие Путина, ну, и, до кучи, наконец, конец света.

Хотя, и не состоявшийся.

Но, мы-то ведь не виноваты.

Мы-то как раз ждали и даже, в какой-то степени, надеялись. Ведь, кто его знает, что там будет, после конца света? Может быть, не хуже чем сейчас? Ведь, как подсказывает исконно русский опыт, ежели мылом, солью и спичками запастись впрок, так и конец света пережить можно.

Вот, только зачем?

В смысле, какой в этом смысл?

Ну, то есть, сами прикиньте. Ежели наступил всеобщий кирдык, так какой смысл после этого оставаться живым? Ведь это не пустой город с магазинами, набитыми едой и оружием, как во всех апокалипсических фильмах. Нет. Не будет вообще ничего. То есть, абсолютно. Есть только ты и — больше ничего.

Противно. Непонятно. Я бы даже сказал, что убого.

Хотя, при чем тут бог и, самое главное, чей это бог, совершено неясно. Причем, никому.

Без бога все было гораздо проще. С одной стороны. С другой — намного серьезнее. Потому что, не на кого было валить вину и каждый сам должен был отвечать за свои поступки. Мысли — это на лично усмотрение, их никто не контролирует, кроме тебя самого. А вот за поступки — да, следует отвечать. И за слова — тоже. Особенно, если это вранье.

В общем, странные мысли приходят в голову перед концом света. В пору бросить все, побрить голову, надеть на нее дуршлаг и податься в пастафарианство. Потому что, ни во что другое верить уже невозможно. И конец света на самом деле уже наступил. Только мы делаем вид, что не замечаем этого.

Нам так проще.

Спокойнее.

И — безопаснее.

Есть шанс дожить до следующего апокалипсиса.

Тигр пришел из Пустоты и растворился в ней.

Был ли тигр?  Были ли те, кто его видели полосы на его шкуре? Были ли те, кто слышали его рев? Были ли те, кого он пожрал?

Была и есть только Пустота.

Пустота пожирает сущее, как тигр пожирает мясо.

И точно так же Пустота пожрет тигра.

Тигр не похож на Пустоту точно так же, как и Пустота не похожа на тигра.

Но вместе они преступают грань дозволенного.

Тигр проходит сквозь Пустоту, точно так же, как Пустота проходит сквозь тигра.

Пройдя свой путь сквозь Пустоту, ты снова к ней вернешься.

Пустота стабильна и неизменна.

Иллюзия возможности тонет в Пустоте.

Пустота вечна и бесконечна.

Время перестает существовать, едва соприкоснувшись с Пустотой.

Выход из Пустоты равнозначен входу в нее.

Пустота — это то, что некогда было, а потом исчезло.

Споры о Пустоте не имеют смысла.

Пустота универсальна. Любое мнение о ней оказывается истинным.

Пустота — есть высшее совершенство.

«Общение с демонами и прочими потусторонними существами требует не там много затрат физических и ментальных сил, как обычно принято считать. Главное, что для этого требуется — сорочка соответствующего цвета.

Настоящий человек, как мы знаем, есть дух и отличен от астрального и психического существа, которые он познает все в отдельности и которыми он владеет. Физический организм есть тело человека, а астральное тело вместе с психическим существом, суть оживляющие его начала. Все же три вместе составляют органическую часть, которой пользуется сознательная часть человека для своего проявления.

Не следует забывать однако, что дух человека связан внутренним ощущением со всякой мельчайшей частичкой организма. Так что, хоть сам он и не может непосредственно действовать на частичку, но она , со своей стороны, может дать знать о себе дух, передавая ему болевое или другое ощущение.

К чему мы все это? А, к тому, что состояние духа напрямую зависимо от одежды, в каковую облачено тело. Философское учение влияет на людскую внешность, а по ней мы всегда можем создать себе представление о его культурных двигателях Одним словом, на одежде отражен весь склад умственной и духовной жизни носящего ее человека. И, ежели, сие доступно нам, так как мы смеем думать, что на то же самое не способны и духи?

Еще как способны! Существует множество историй, некоторые из которых мы здесь воспроизведем, о том, как незадачливые искатели мудрости, решившие вступить в сношение с потусторонними существами, от части, понесли самое суровое наказание, а от части, понесли весьма суровое наказание, по сравнению с которым даже сама смерть представляется милостью. И только потому, что не позаботились должным образом подобрать покрой брюк или цвет чулок.

В одном, хорошо известном всем искателям истины труде по оккультизму говориться, что практикующий связь с демонами должен непременно сам сшить себе одежду из белого полотна, что-то вроде рубашки, но до пола, с отверстием для головы, и несколько шире к низу. Рукава же должны быть узкими у кистей. Из этого ж материала следует сделать и шапочку. Все это следует освятить, говоря: «O, Patre conditor alme siderum sapienti summa per omnes fortitudines digneres…» Ну, и так далее, и тому подобная чушь.

Если вы рискнете последовать этому совету, то, в лучшем случае, не добьетесь никакого результата. Ваш внешний вид вселит в духов уверенность, что с ними желает вступить в контакт человек, страдающий серьезным умственным расстройством. Или, как говорят демоны клана Сабтабиэлшь — «с ограниченными психическими возможностями». Что, в общем, сути дела не меняет. А невнятное бормотание на языке, который вы сами не понимаете, а, следовательно, не сможете надлежащим образом расставить ударения и выговорить окончания, утвердит их во мнении, что вы просто-таки сбрендили. А, раз так, то о чем с вами говорить?

Если вы действительно вознамерились провесит вечер в компании Спиглигюэлей, Рахимаров, Аффаиеримов, ну, или, хотя бы, Офигелей, вам следует довериться нам. А, значит, поступить иначе. Выбросьте заранее припасенное полотно и портняцкие ножницы. Или, лучше, отдайте материю свое кухарке, чтобы она нашила из нее ночных рубашек своим детям, каковых у нее, наверняка не меньше полудюжины. Поверьте, самому вам, без надлежащей практики, не удастся соорудить ничего, что хотя бы отдалено напоминало бы рубашку. А уж про шапочку лучше и не вспоминайте вовсе. После этого отправляйтесь к своему портному и сделайте у него заказ, руководствуясь собственным вкусом и теми советами, что мы приводим ниже.

Однако, прежде, чем поговорить подробно о цветовой гамме и покрое одежды искателя истины, ищущего сношения с потусторонними силами, хотим напомнить вам историю того, кто пренебрег нашими в высшей степени дельными советами. А именно то, что случилось с  Эрихом фон Штохмайнером, вознамерившемся собственноручно сшить себе рубашку до пола и шапочку для занятия магией.»

Что любопытно, все разговоры о Брэдбери рано или поздно плавно перетекают на «Марсианские Хроники». А, чаще всего, именно с них и начинаются. Почему именно «Марсианские Хроники», понят почти невозможно. В конце концов, Брэдбери ведь написал множество других замечательных произведений. Но, вот, на «Марсианских Хрониках» отечественного любителя фантастики клинит намертво. «Марсианские Хроники» Брэдбери — это такое же Наше Все, как «Заповедник гоблинов» Саймака, «Неукротимая планета» Гаррисона или «Пасынки Вселенной» Хайнлайна.

В мои школьные годы повальное увлечение фантастикой было сродни всеобщему преклонению перед рок-музыкой. И то и другое имело статус чего-то, если и не совсем запретного, то и не до конца легального. И то и другое несло в себе разрушительный дух вольнодумства, без которого невозможна молодость. В то время не существовало понятия «культовый». То есть, само слово, конечно же, было, однако она не употреблялось в его нынешнем значении. Зато было множество сущностей, которые подходили под определение «культовый», как ничто из того, что называют  этим словом сегодня. Так, например, была группа Nazareth, которую никто не слышал, но все знали, что это очень круто. Якобы, был четвертый фильм из серии о Фантомасе с Жаном Маре и Луи де Фюнесом, сюжет которого мог рассказать вам любой, но который на самом деле никогда не был снят. И была книга «Марсианские Хроники», общепризнанный шедевр фантастики, которую мало кто хотя бы в руках держал.

Когда меня спрашивали:

-А ты читал «Марсианские Хроники»?

Я с чувством гордости и собственного превосходства отвечал:

-Разумеется.

И это была чистая правда.

Вот только я мало что мог рассказать об этой книге .

Дело в том, что я прочитал «Марсианские Хроники» слишком рано для того, чтобы что-то в ней понять.

Случилось это в возрасте шести лет, когда меня впервые на все лето отправили в пионерский лагерь. Назывался лагерь почему-то «Восток», хотя располагался в Подмосковье, где-то под Воскресенском. В системе пионерских лагерей мне больше всего не нравилось то, что все там нужно было делать по команде и всем вместе. Кажется, даже в библиотеку нас водили строем. Система выдачи книг в библиотеке тоже была  весьма своеобразная. Желающие приобщиться к литературе выстраивались в очередь к столу библиотекорши. Слева от которой стояла большая стопка книг. Библиотекарша брала книгу сверху, заносила название в карточку, и вручала ее тому, кто находился по другую сторону стола. Мне досталась какая-то книжка про собачек. А моему соседу — серый, почти квадратный томик , на обложке которого было написано «Марсианские Хроники». Как я позже узнал, это была книга издательства «Мир» из весьма ценимой знатоками серии «Зарубежная фантастика». Прилагающаяся к книге цветная суперобложка, естественно, отсутствовала.

На соседа моего книга не произвела впечатления, поэтому совершить обмен оказалось нетрудно. Так я на время стал обладателем «Марсианских Хроник», хотя в то время еще и понятия не имел, какое сокровище держу в руках.

Удивительно, что многие воспоминания того лета давно уже растворились в бесконечном потоке времени. А, вот, впечатление от этой книги остаются яркими до сих пор.

Прежде всего — ощущение необычного. Причем, необычного не в смысли чего-то неожиданного, странного или даже удивительного. Необычное — то есть, идущее вразрез со всем привычным и понятным, выворачивающее наизнанку простое и обыденное. Это был своего рода портал в иное измерение. Или заклинание, дающее возможность видеть то, что прежде было недоступно взору.

Я, действительно, ничего в ней не понял. Но книга буквально зачаровала меня. Это была, наверное, первая книга в моей жизни, которую можно было читать не последовательно, страницу за страницей, а просто открыв случайно на любом месте. Я постоянно таскал ее под мышкой, открывал при любой возможности и ловил взглядом строки. Меня завораживали диковинные названия и странные имена: господин ААА, доктор УУУ, инженер ТТТ. Кажущееся невероятным изящное сочетание простоты и таинственности наводило на мысль о том, что автору известен секрет, который может перевернуть всю мою жизнь. И он даже пытается поделиться им со мной. Вот только у меня не достает внимательности, сообразительности, ясности ума, знаний, опыта — в общем, чего-то не хватает для того, чтобы понять, о чем он мне говорит. Но даже само прикосновение к этой неразгаданной тайне было ошеломляюще прекрасным.

Самое интересное, что я совершено не помню, когда и как уже осмысленно прочитал «Марсианские Хроники». После того детского опыта прочтения Брэдбери у меня осталось стойкое ощущение, что эта книга была со мной всегда.

Есть некая удивительная категория людей, мир без которых представить невозможно. Так, все наши представления о теории относительности неразрывно связаны с личностью и даже с внешностью Альберта Эйнштейна — этого удивительно обаятельного, немного чудаковатого человека. И, если бы теорию относительности открыл не он, а кто-то другой, возможно, она вовсе не казалась бы нам чем-то необычайным, взорвавшим и перевернувшем все наши представления о мире, в котором мы живем. Не получается даже мысленно, в порядке абстрактного эксперимента, убрать Эйнштейна из истории человечества так, чтобы при этом все осталось на своих местах.

Из их числа и Рей Брэдбери. Мир без него не просто стал бы другим, а, скорее всего, вообще не смог бы существовать. И, если бы он не написал  «Марсианские Хроники», то этого уже не сделал бы никто.

Никто и никогда.

Движение сквозь Пустоту есть наивысшая добродетель, поскольку это путь в никуда.

Путь в никуда — единственная цель, к которой следует стремиться. Двигаясь в никуда, мы растворяемся в пустоте.

Пустота готова понять и принять нас всех. Готовы ли мы принять Пустоту?

Пустота пугает нас своей всеоблемостью.

Все сущее подобно пустоте, поскольку оно и есть Пустота.

Погружение в Пустоту подобно растворению в самом себе.

Познавая Пустоту, мы движемся от себя к себе.

Всматриваясь в Пустоту, мы вглядываемся в себя. Обращаясь к Пустоте, мы взываем к себе.

Пустоте не нужна наша вера. Вера — суть, Пустота.

Пустоте не нужны наши души. Душа — суть, Пустота.

Пустоте нужны наши мысли. Дабы и они обратились в Пустоту.

Пустота была, есть, будет и пребудет вовеки.

Ищущий найдет Пустоту.

Страждущий Пустоту обретет.

Знающий в пустоте пребывает.

Пустота разверзнется пред каждым.

И пред тобой.

И что ты тогда скажешь Пустоте?