Закусочная Алексея Калугина

Интродукция: Феерическая дрянь!

Есть замечательная в своем роде студия Asylum, которая специализируется на том, что делает ремейки на все блокбастеры. Причем, как правило, ремейки Asylum выходят раньше, чем оригинальные фильмы. Как у них это получается? Да кто ж их знает! Но дело свое студия знает. Честное слово, я отношусь к студии Asylum с большим уважением. Люди, которые там работают, понимают толк в своей работе. И порой буквально за пятак снимают фильм, в который мажорная студия вложила бы сотни миллионов, а в результате получился бы шиш с маслом. Один только цикл «Шарконадо» чего стоит!…

О-па! Прошу извинения, заболтался. Речь у нас сейчас не о Asylum а о Гае Ричи и его новом фильме «Меч короля Артура». Так вот, все время, пока я смотрел фильм Гая Ричи, меня терзали сомнения — а не смотрю ли я  фильм о короле Артуре, выпущенный студией Asylum? Потому, как то, что я видел, отличалось от конкретного трешака только большим числом статистов в кадре. А в остальном — все на месте.

Предельно бестолковый сюжет — да вот он, получите!

Спецэффекты на уровне табурета — есть!

Бессмысленность всего происходящего — абсолюто!

Так называемый «Король Артур» — это совершенно бестолковый и бездарный микс из фирменной стилистики раннего Гая Ричи («Карты деньги и два ствола»), безвкусной, аляпистой  эпичности Питера Джексона («Властелин колец», «Хоббит»), лубочной псевдоисторичности («Робин Гуд: Принц воров») и — да! чего уж тут скрывать! —  винтажного трешака от студии Asylum!

В результате получилось нечто такое, что в приличном обществе принято не размазывать по экрану, а сразу же смывать в унитаз.

Если бы Asylum догадались снять своего Короля Артура, у них могло б получиться и покруче.

И, черт возьми, если хочется снять фэнтезийный кал с мечами и огромными змеями (привет «Конану-варвару»!), зачем поминать всуе  имя короля Артура?

P.S. Лично мое мнение, не претендующее на истину в последней        инстанции. Гай Ричи мастер малобюджетного кино. Там он в своей стихии. Когда же ему, как и положено крупному режиссеру, дают большой бюджет, он понятия не имеет, что с ним следует делать. В отличии о многих подававших некогда надежды режиссеров, на которых я решительно поставил крест (Нолан), я все еще надеюсь, что Гай Ричи снимет что-нибудь достойное. Но только после того, как ему перестанут давать деньги на блокбастеры, которые он заваливает один за другим, и ему придется вернуться к малобюджетному формату.

Время наебениться

БГ, как всегда, попал в точку!

Как не странно, но читателю (зрителю) намного проще представить себя на месте отъявленного негодяя, нежели на месте рыцаря без страха и упрека. На это, если не ошибаюсь, обращал внимание Ивлин Во в своих заметках о современной (для него) литературе. И именно с этим связано большое число отрицательных героев, как в литературе, так и в кино. Не говоря уж об откровенных антигероях, вроде достославной семейки Карлеоне и иже с ними, даже в целом положительные герои непременно должны обладать неким очарованием негодяев, что, собственно, и выделяет лучших персонажей, сыгранных Арнольдом Шварценеггером, Сильвестром Сталлоне и Брюсом Уиллисом.   Полицейский, преследующих злодеев, не щадя живота своего, в свободное от работы время должен непременно изменять жене (но при этом самоотверженно любить детей), запойно играть в карты (бильярд, рулетка и т.д.), беспробудно пить, а то и принимать какие-то более сильнодействующие препараты.

Общепризнанные образцы рыцарства — Артур Пендрагон с его паствой рыцарей, практически все до единого хранят в своих шкафчиках с рыцарскими принадлежностями еще и скелеты самого разного происхождения. Кажется, только Персеваль Валлийский не совершал никаких порочащих его честь поступков. По крайней мере, история о них умалчивает. Зато нам известно, что рыцарь сей, что рыцарь сей не отличался большим умом.

Что, в свою очередь роднит его с единственным, как мне кажется, без всяких оговорок благородным героем, истинным рыцарем без страза и упрека. Речь идет, разумеется, о Доне Кихоте Ламанчском. Однако, и тут стремление бедолаги совершать добрые дела и бескорыстно помогать всем сирым, убогим и обиженным судьбой или людьми, всеми окружающими воспринимаются, как признаки слабоумия. А для читателей Дон Кихот это смешной, тощий старикан с козлиной бородкой в ржавых доспехах, верхом на дохлой кобыле. Благородство, достойное осмеяния.

Что и говорить, незавидна судьба положительных персонажей.

P.S. Кстати, не на той ли же основе зиждется восприятие народом власти? Народу проще принять власть, которая ведет себя, откровенно по-хамски, врет, ворует, не признает никаких законов и вообще беспредельничает всяким иным образом (aka пресловутая семейка Карлеоне — на то ведь она и власть!), нежели поверить в то, что может быть честная, ответственная и достойная власть (aka Дон Кихот — не от мира сего). Сакраментальный вопрос: а кто бы при власти вел себя честно? И напрашивающийся сам собой ответ: ну, разумеется, только дурак!

К стыду своему должен признаться, что впервые взялся читать Зощенко. Почему руки прежде не доходили — даже и не знаю.

Автор — гениальный. Работа с языком — фантастическая.

Единственное, чего не пойму, так это почему его рассказы называют юмористическими?

Вот читаю — и ни капельки не смешно.

Не просто не смешно, а грустно даже.

Зощенко блестяще живописует жизнь советского быдла. Он пишет про людей, дошедших до какого-то дикого, полуживотного состояния. Когда все нормы и правила цивилизованного бытия выворачиваются наизнанку.

Нет, друзья мои, это не смешно, а страшно.

И, что самое кошмарное, читая рассказы, написанные без малого век тому назад, ловишь себя на мысли, что мы от них совсем не далеко ушли.

Зощенко — юморист?

Ну, извините!

Тут впору вспомнить сакраментальное: Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!

Увы, все то хамство, скотство и жлобство, что блестяще описал Зошенко, никуда не делось. Оно разве что только несколько видоизменилось, обрело немного иную лексику, заговорило другим языком. Но суть-то все равно все та же. Как будто и не прошло без малого сто лет.

Герой рассказа Зощенко «Пациентка» (1924 г.): «Я, говорит, человек просвещенный и депутат советский. Я, говорит, может, четыре правила арифметики знаю. Дробь, говорит, умею.»

Депутат Госдумы Илья Константинов (2012 г.): «Скажем так, самый тупой депутат умнее среднестатистического гражданина.»

Член Совета Федерации РФ Алексей Александров (2017 г.): «Депутат, безусловно, должен получать гораздо больше, чем учитель, врач или представители иных профессий, потому что его работа более ответственная и требующая более высокой квалификации.»

В общем, все начиналось, как обычно. Две криминальные группы встретились на каком-то заброшенном заводе. У одних были ящики с автоматами, у других — кейс с деньгами. Всего-то и требовалось, что провести обмен, в котором были заинтересованы обе стороны. Но в какой-то момент что-то пошло не так. И началась заявленная в названии фильма перестрелка.

Бен Уитли — феноменальный режиссер. Он может снимать кино про что угодно, в любом жанре, но всегда в своем неповторимом стиле, главными составляющими которого являются трагедия и гротеск, спаянные воедино и густо приправленные иронией. В «Перестрелке» легкая криминальная драма, каковых мы видели десятки, если не сотни, благодаря мастерству постановщика, разрастаясь до общечеловеческих масштабов, превращается в аллегорическую картину всего нашего существования, ни чуть не уступающую дантевскому Аду. Ад Уитли складывается из мелочей. Не там появившийся человек, не вовремя сказанное слово — и все летит к чертям. Это же происходит везде и повсюду! С кем такого не случалось? Однако, пистолеты в руках обостряют ситуацию до предела.

Бен Уитли идеально прорисовывает всех своих персонажей. Каждый из них — это определенный типаж, как в гоголевских «Мертвых душах». Каждый — на сто процентов узнаваем. И, не смотря на то, что мы почти ничего о них не знаем, каждый кажется едва ли не старым знакомым. Потому, что похожих людей мы встречали ни раз. Ну, и конечно, нельзя не сказать о великолепных актеров, воплотивших в жизнь придуманных Уитли персонажей, таких как Майкл Смайли, Киллиан Мерфи, Бри Ларсон, Ноа Тейлор, Арми Хаммер… По большому счету, приза за лучшую актерскую игру здесь в равной мере достоин каждый.

Перестрелка по Бену Уитли — это не просто противостояние двух группировок, как в вестерне. Для Уитли это был бы слишком просто. Столкновение различных типажей и характеров в конце концов приводит к тому, что, оказывается, уже нет своих и  чужих. Можно заключить временный  союз с противником или получить пулю в спину от своего. Все опять же из-за того самого не вовремя сказанного слова. Или из-за сакраментального: «Они меня не уважают!»

В «Перестрелке» люди начинают стрелять друг в друга в ситуации, когда в этом не просто нет никакой необходимости, но когда это противоречит их собственным интересам. Стрельба периодически затихает и перемежается обменами репликами, которые, вроде как, должны помочь найти взаимопонимание, но приводят только к дальнейшему нагнетанию противоречий.

Очень реалистичное, я бы даже сказал, жизненное кино.