Закусочная Алексея Калугина

Одноногий специалист по безопасности проявляет чудеса силы и ловкости и в конечном итоге уделывает всех.  Все. Сюжет нового боевика с Дуэйном Джонсоном этим исчерпан. Хотя сценаристы попытались ввернуть в фильм и  беззаветную любовь, и подлое предательство, и армейскую дружбу, и верность долгу… Но делали они все это с такой неохотой, что в результате получился фильм о том, как Дуэйн Джонсон скачет на одной ноге по стреле строительного крана на черт его  знает какой офигительной высоте и бравые гонконгские полицейские не могут за ним угнаться.

Навороченный супернебоскреб, захваченной бандой суперпрофессиональных грабителей,  взрывы, стрельба, пожар, семья главного героя, застрявшая где-то между этажами, полиция, разинув рты, взирает на все происходящее снизу, и только один главный герой способен дать бой негодяям, а заодно и семью спасти. Ничего не напоминает? Нет ни малейших сомнений в том. что за основу своего творения создатели взяли первый «Крепкий орешек». Вот, только рассказать историю так, как смог это сделать Джон МакТирнан, у них не получилось. Дуэйн Джонсон проделывает почти все те же самые трюки, что и Брюс Уиллис, вот только делает он это все без огонька, как будто через силу, сохраняя до скуки серьезное и предельно героическое выражение лица. Ногу ему решили отнять, видимо для того, чтобы усилить драматизм, но в результате все, что он делает, выглядит окончательно невозможным, а местами так просто глупо.

В общем, вполне смотрибельный, но ничем не примечательный боевичок со взрывами и стрельбой. С дорогими, но особо не впечатляющими спецэффектами. И с Нив Кэмпбелл, которой тут просто нечего делать.

1. Эпичное падение

Замполитом командира части был у нас майор С. Лет сорока с небольшим, невысокий, с чуть вьющейся, сильно поседевшей шевелюрой и очками в толстой пластмассовой оправе. Говорил он медленно, негромко, как будто точно знал, что каждое его слово — на вес золота. Была у майора С. слабость — любил он бухнуть. Причем, делал он это в присущей только ему одному, уникальной манере. Он не надирался разом до полного «не могу», а клюкал понемножечку в течении всего дня. К вечеру, как правило, алкоголь и усталость брали свое, и майор С. отправлялся домой отдыхать.

Суббота и воскресенье в армии отличались от  всех прочих дней главным образом тем, что в эти дни нам показывали фильмы. И, между прочим, совсем неплохие фильмы. Поскольку наша часть находилась на территории военного городка, стоявшего в сопках, километрах в ста от Улан-Удэ, наш киномеханик брал фильмы в клубе городка, куда ходили офицеры с женами и подругами. Так, что там попадались и новинки, и классика. Перед тем, как идти в клуб, нас выводили на вечернее построение, чтобы после просмотра фильма сразу отправить спать. Раздевалки в клубе не было, поэтому даже зимой мы топали туда без верхней одежды. Чтобы мы не околели, построения проводились не на плаце, а возле ротных корпусов, после чего — бегом в клуб.

И вот однажды, в середине зимы, случилось так, что в один из выходных дней, майор С. оказался не только дежурным по части, но и единственным старшим офицером на все подразделение. Не в силах упустить такую возможность, он, должно быть, всецело посвятил себя свой страсти. В части его видели только рано утром, после чего он исчез в недрах штаба.

В девять вечера дневальный дает команду на построение. Все в одних легких куртках  — фактически, в чем мать родила, — выскакивают на улицу, рассчитывая вскорости оказаться в теплом клубе. Но неожиданно поступает странная команда: «Шагом марш на плац!». Все тихо офигевают — мороз под сорок, мы раздетые, какой, на фиг плац? — но все равно топают в указанном направлении.

Строимся на плаце.

Ночь. Два фонаря у крыльца штаба. Небо с россыпями звезд и полосой Млечного пути —  как в планетарии. К дверям штаба тянется широченная лестница в три пролета, каждый ступенек по десять. Глядя на эту лестницу, можно подумать, что ведет она не в штаб стройбатовской части, а, как минимум, в Театр советской армии. Между первым и вторым пролетами стоит трибуна, на которую обычно выходят разводящий и командир части. На этот раз на трибуне — никого.

Пять минут стоим. Десять.

Околеваем.

Пятнадцать.

Кому-то из ротных прапорщиков приходит в голову дать команду убрать руки в карманы. Ну, по крайней мере пальцы не отморозим. А то ведь без пальцев как лопату в руках держать?

Наконец дверь штаба распахивается. Появляется замполит в сопровождении двух дежурных по штабу. На нем расстегнутая шинель и косо надвинутая шапка. Замполит останавливается, принимает позу древнегреческого оратора и, явно имея намерение поведать всем нам нечто сокровенное, провозглашает:

-Солдаты!..  — Ну просто Одиссей, обращающийся с речью к воинам, отправляющимся с ним в Трою!

После чего заваливается на бок и медленно катится вниз по лестнице.

На площадке между вторым и  третьим пролетами его догоняют дежурные. ловят и ставят на ноги. Замполит гневно отпихивает их в стороны, одергивает шинель и произносит все то же:

-Солдаты!..

После чего снова падает и катится дальше вниз по лестницы.

Смотрится все это невообразимо эпично. Ночь, Звезды. Строй окоченевших от холода солдат. Полная тишина, Широкая лестница. И замполит — медленно катящийся вниз в перекрестье света двух фонарей.

Дежурные снова ловят замполита между двумя пролетами. И тут уже у них хватает ума ухватить его как следует под белы ручки и, не смотря на сопротивление, утащит в штаб.

Трибуна по-прежнему пуста. Мы, как и прежде. стоим на плаце. Без шинелей. Засунув руки в карманы.

Тут кто-то из ротных прапоров взбегает вверх по лестнице и скрывается за дверями штаба. Видимо, решил справиться о состоянии майора С. Через пару минут он появляется на лестнице и машет рукой.

-В клуб!

И мы наконец-то топаем в клуб, где быстро приходим в себя.

В клубе тепло. Да еще и какой-то боевик с Бельмондо. И майор С. вскоре оказывается всеми забыт. Хотя мы так и не узнали, что же он собирался нам поведать?

Нужно было посмотреть это кино для того, чтобы убедиться, какую жуткую оскомину набили все эти супергеройские фильмы. Безумно глупый, детский фильм я посмотрел почти с удовольствием. За что мне теперь дико стыдно.

Итак, «Мир Юрского Периода-2» — это фильм для детей не старше пяти лет. И, вообще-то, подобные киноизделия следовало бы соответствующими образом маркировать, чтобы зритель не попал впросак. Если есть 18+, значит должно быть и 5-. Хотя, конечно, и для детей нужно снимать с умом. Но это уже отдельная история. .

Сюжет фильма не просто примитивен, а беспредельно туп. Настолько, что я даже не берусь его пересказывать. Потому, что при пересказе непременно возникнет желание найти  во всем этом логику. Которой на самом деле нет и в помине. Здесь все, абсолютно все противоречит не просто логике, но элементарным законам природы, известным даже первоклашкам. Увидев, как машина, едущая по ровному причалу, вдруг взлетает вверх, когда ей нужно перепрыгнуть на паром, Ньютон упал бы в обморок. А Архимед, увидев, как круглая, пластиковая капсула, упав в воду, камнем идет ко дну, решил бы, что погорячился со своей «эврикой». То, что одному динозавру переливают кровь динозавра другого вида, причем не какие-нибудь любители, а ученые специалисты, это, вроде как, в порядке вещей. Но, вот, какие законы физики заставляют эту самую кровь бежать вверх по трубкам, это мне непонятно. Ну, и конечно, пуля, которую непременно нужно выковырнуть из раны — классика!

Подобных глупостей и нелепостей так много, что не обращать на них внимание просто невозможно.

Ну, а что же динозавры — главная заманиловка франшизы? Динозавры — есть! Причем все такие няшные, что невозможно не умиляться, глядя на них. А едят они исключительно плохих, очень плохих людей. Поэтому и финальное торжество добра над злом с самого начала не вызывает ни малейших сомнений.

Смотреть категорически не рекомендуется!

Вот, как-то оно вдруг сошлось, прошлое и настоящее.

Настоящее, это информация о том, что в войсках у нас восстанавливаются должности политработники. Сначала в Министерстве обороны сказали, что политруки нужны, чтобы кроить из солдат истинных патриотов, потом — чтобы воспитывать в солдатах веру в бога, поскольку без бога точно не прицелишься и на курок не нажмешь, ну, и наконец, для того, чтобы противостоять тлетворной западной пропаганде. Из этого можно сделать вывод, что нынешние политруки будут представлять собой нечто среднее между ротными капелланами и советскими  замполитами. Про капелланов можно почитать у Гашека — лучше уже никто не напишет.  А советские замполиты — это особая песня. С одной стороны, это такой же бесполезный человек, как и капеллан, с другой — как не крути, офицер, военный чин, зачастую довольно высокий, которому честь полагается отдавать..

Основная обязанность этих людей заключалась в том, чтобы проводить политзанятия и разъяснять тупым солдатам прямую и несгибаемую линию партии. Которую они и сами не очень-то хорошо понимали. Происходило это примерно так. (Это не анекдоты, а реальные зарисовки из армейской жизни)

-Рядовой! Ты знаешь, кто такой мизантроп?

-Так точно!

-Кто?

-Древний человек!

-????

-Питекантроп… Мизантроп.

Или:

-Рядовой! Сколько ты знаешь Америк?

-Пять!

-????

-Северная, Южная, Латинская, Центральная и США!

После этого рядовой еще подходит к карте и показывает на ней все названные Америки.

Или:

-Знаете ли вы, солдаты, о деле Агджи?

Я поднимаю руку.

-Калугин! Опусти руку!

Опускаю.

-Повторяю вопрос. Знаете ли вы, солдаты, о деле Агджи?

Прошлое — это, разумеется, мои армейские воспоминания. Служил я в середине 80-х. И, как не странно, воспоминания с тех пор не только не стерлись, а, вроде как, даже ярче сделались. Как только я вернулся из армии, у меня сразу же появилось желание об этом написать. Потому, что оно того стоило! К тому же, чуть погодя, на волне перестройки появилась повесть замечательного писателя Сергея Каледина «Стройбат».  Мне она страшно не понравилась. И  захотелось самому высказаться на ту же тему. Но, реально оценивая свои возможности на тот момент, я прекрасно понимал, что сделать что-то путевое из кучи имеющегося фантастического материала у меня не получится.

Ну а сейчас, я попробую выдавать эти воспоминания маленькими эпизодами. Когда будет появляться время и желание. Как отдельные зарисовки, а не как фрагменты чего-то более крупного. Как не странно, в отличии от Каледина, у меня в памяти сохранились исключительно забавные эпизоды. А начну я, разумеется, с замполитов.

Есть три кинематографических штампа, затертых до дыр, которые, тем не менее, работают, работают и работают.

1. Чтобы спасти тяжело раненого, нужно первым делом вытащить у него из раны пулю. После этого — все само срастется. Самое смешное, что все американские сценаристы, учившиеся хотя бы в начальной школе, должны знать историю про то, что их великий президент Теодор Рузвельт был ранен во время одного из своих предвыборных выступлений. И, слава богу, ни одному идиоту не пришло в голову доставать пулю, засевшую у него в сердечной сумке. С которой он благополучно прожил всю жизнь. Знают, ведь и все равно пишут бред про необходимость выковырнуть пулю из раны.

2. Если полицейский, садясь в дежурную машину, говорит, что завтра он выходит на пенсию или, как вариант, что завтра у него свадьба, можно ставить 10.0000 к 1, что во время дежурства его убьют. Почему так происходит? Не знаю. Мистика.

3. Писатель, написавший одну успешную книгу непременно теряет вдохновения и не знает, о чем ему дальше писать. Знаете, что я по этому поводу думаю? Наверное, он первою свою книгу где-то украл. Или купил. Потому, что писать — это, как дышать. Или можешь или — нет. А так, чтобы сделать мощны вдох, сильно выдохнуть, а потом развести руками и с красной, натужной рожей прохрипеть — а чего дальше-то? Я не знаю! Это сказки для дураков. Вроде того, как шел ежик по лесу, забыл как дышать, да и помер. Вы слышали о плотнике, который сколотил классный табурет, а второй у него никак не получается? Его спрашивают, как же так? А он плечами жмет, не знаю, мол, как-то так получилось.