В библиотеке Праги возведена инсталляция «Tower of books» на создание которой пошло более 5000 книг. Но главная фишка в зеркалах, установленных внутри этой самой башни, которые создают иллюзию бесконечного тоннеля, превращающегося в книжный вихрь. Человек, заглянувший внутрь инсталляции, имеет реальный шанс почувствовать себя Алисой, упавшей в кроличью нору.
Оказывается, в 1987 году Алису в России звали Соней. И Страна Чудес тоже непривычно называлась.
Кстати, еще Алису звали Аней — в переводе Набокова.
С удивительной книгой непременно будут происходить необычные вещи. обязательно будут. Просто не могут не произойти. Вот, например. что случилось с немного промокшим экземпляром «Алисы в Стране Чудес». Ну разве не чудо?
На мой взгляд, среди японских авторов, которые были переведены на русский и которых мне удалось прочитать, а я, должен заметить, очень люблю японскую литературу, есть два самых японских. Это современный автор Рю Мураками (не путать с Харуки!) и уже ставший классиком, нобелевский лауреат Ясунари Кавабата. Как мне кажется, истинно японскими авторами делает их очень своеобразный взгляд на мир, на то, что происходит вокруг. Хотя стилистически они очень различны. Кавабата почти всегда лиричин и задумчив, Мураками — циничен и жесток. И, тем не менее, оба пишут так, как никогда не напишет ни один европейский, американский или даже папуановогвинейский автор. Все прочие японцы, каковых мне довелось читать, в той или иной степени испытали влияние европейской литературы. И только эти двое каким-то образом избежали этой участи.
Судите сами. «Накануне светила яркая луна, а утром — жаркое солнце. Тени стали резкими, облака сияли. Шелковица распустила свои листья. На черной накидке-хаори Отакэ пояс казался ослепительно белым.» Готов поспорить, что никто кроме японца так не напишет. Это же почти хокку. Начинается со свет луны, а заканчивается — белым поясом. И все связано воедино: луна, солнце, тени, облака, листья шелковицы и белый пояс. Все едино. Мир един и не делим. Поэтому и воспринимать его следует лишь в единстве всех его составляющих. Это уже чистой воды Дао.
И кто еще кроме японца смог бы превратить в роман — захватывающий в своем драматизме роман! — описание одной-единственной партии в го. Для японцев триста шестьдесят одно пересечение линий на доске для игры в го заключают в себе все законы Вселенной. Но сделать целый роман из этих самых пересечений — это просто уму непостижимо! А вот Кавабата справляется с это задачей с удивительной легкостью. И если даже вы не имеете ни малейшего понятия о том, что за игра такая го, и как в нее вообще играют, книга доставит вам истинное удовольствие.
«Мастер игры в го» — одна из тех редких книг, читая которую, думаешь, что она никогда не была кем-то написана, а существовала всегда. Как луна и солнце. Как тени и облака. Как листья шелковицы.
«Дети Ананси» не сильно изменило мое мнение о Геймане, сложившееся после «Американских богов». В целом, «Дети Ананси» несколько поживее по сюжету и менее депрессивны, чем «Американские боги». Но, как бы там ни было, итог прежний: очень качественно, добротное чтиво. Зато теперь у меня сложилось представление о том, почему при всех своих достоинствах проза Геймана зависает где-то на отметке немногим выше среднего уровня, хотя. казалось бы, могла дотянуть до невиданных высот.
Я не сразу понял, что мне напоминают «Дети Ананси»? Не по сюжету, а, скажем так, по манере подачи материала. И вдруг я понял — это же Вудхауз! Точно, он самый! В первой половине книги Гейман мастерски воспроизводил как стилистику, так и структурные особенности прозы Вудхауза. Та же парочка совершенно бесшабашных героев, сами того не желая, бросаются на поиски самых невероятных приключений, за которыми не надо ехать в Африку или Южную Америку — достаточно просто съездить в гости к тете. Вернее даже, не они сами куда-то там бросаются, а хитросплетения жизненных обстоятельств предательски затягивают их в свой омут. Но почему тогда герои Вудхауза остаются с тобой навсегда, а к их до безумия нелепым нелепым и невероятно смешным похождениям хочется возвращаться снова и снова, а персонажи Геймана забываются так же легко забываются так же легко, как и появляются на странице книги? Как мне кажется, все дело в том, что, в отличии от Вудхауза, проза Геймана одномерна, как целлулоиндная пленка. В ней бесполезно искать какой-то подтекст. Бессмысленно вгрызаться в поисках скрытых смыслов. Сами герои настолько стерильны, что совершенно невозможно представить их рядом с собой, в реальной жизни, А без этого напрочь исчезает эффект эмпатии. Читая Гемана ни на секунду не забываешь, что он рассказывает о вымышленных персонажах, с которыми на самом деле никогда ничего не случалось. Просто потому, что они не существуют в реальности. Ни в нашей, ни в какой-либо иной.
Проза Геймана вовсе не скучна. Скорее даже, наоборот, Она развлекает по полной! Однако, после себя она не оставляет даже легкого послевкусия. У БГ были замечательные строчки: «Я видел вчера новый фильм — я вышел из зала таким же как прежде». То же самое можно сказать и о книгах Гейман. По крайней мере о тех из них, которые я успел прочитать.
Буду ли я продолжать читать Гемана? Несомненно. Но уже точно не рассчитывая на что-то особенное. Проза Геймана — это отличная форточка для проветривания мозгов.
«Город без книжного магазина и не город вовсе, если хотите знать мое мнение. Он сколько угодно может звать себя городом, но если в нем нет книжного, он сам знает, что ни одной живой души ему не обмануть.»
Нил Гейман «Американские боги»
Американец Джордж Сондерс стал широко известен в России только в этом году, после того, как издательством «Эксмо» был опубликован его роман «Линкольн в Бардо», удостоенный в 2017 году Букеровской премии. Работа, бесспорно, очень сильная и в высшей степени профессиональная. И премия, вне всяких сомнений, заслуженная. За одним только «но». На самом деле, «Линкольн в Бардо» — это не роман, а пьеса для чтения. Пьеса, в которой все совсем не то, что кажется, где все вывернуто наизнанку в лучших традициях Стоппарда. Новаторство Сондерса заключается в том, что он пишет имя персонажей не перед репликой, которую он произносит, а после нее, превращая тем самым слова героев в цитаты, а саму пьесу в бесконечны цитатник, При этом отдельные главы действительно представляют собой подборки реальных или выдуманных (тут мне трудно судить) цитат. Что окончательно сбивает с толку, но одновременно делает чтение необыкновенно увлекательным.
Сразу следом за «Линкольном» был выпущен сборник рассказов Сондерса «Десятое декабря». В оригинале он вышел несколькими годами раньше «Линкольна». И, на мой взгляд, достоин куда большего внимания. В традиционной прозе, не скованное условностями пьесы, мастерство Сондерса раскрывается с потрясающей силой и яркостью. Тут он уже не опутывает читателя изощренной паутиной слов, а бьет наотмашь. Буквально лупит словами, так что аж дух вышибает.
Однако, первая и, на мой взгляд, наиболее интересная из всех, книга Сондерса на русском языке была выпущена еще в 2005-м году издательством «Фантом-пресс». В нее вошли два сборника рассказов «Пасторалия» и «Разруха в парке Гражданской войны».
Что прежде всего следует знать о Джордже Сондерсе, так это то, что он пишет фантастику. Самую настоящую. И, судя по всему, хорошо знаком с классикой жанра. Поэтому, в отличии от многих других «фантастов» от большой литературы, он не пытается изобретать велосипед, чтобы потом ездить на нем, делая вид, что не замечает того, что колеса выписывают «восьмерки», рама погнута, тормоза не работают, а руль так и вовсе смотрит не в ту сторону. Сондерс мастерски пользуется тем инструментарием, что имеется в наличии у всякого уважающего себя и читателей фантаста. Он не посылает своих героев в космос или в глубины океана, не отправляет их в прошлое или будущее. В его произведениях все происходит здесь и сейчас. Вот только Америка Сондерса отличается от той, что все знают. Иногда совсем немного, в каких-то малозаметных деталях. А порой настолько, что аж жуть берет — неужели такое вообще возможно!
Фантазия Сондерса не знает границ. Но, что самое главное, он виртуозно владеет языком и работает со словами, как с музыкальными инструментами, постоянно стремясь создать что-то новое. Сондерс не похож ни на одного из известных мне авторов. Его тексты очень жесткие и конкретные, но при этом глубоко психологичные и, я бы даже сказал, лиричные. В любой самой безумной ситуации, созданной его воображением, Сондерса интересует в первую очередь человек. Он безжалостно препарирует своих героев, стараясь докопаться до таких глубинных мотивов их поступков, о которых они сами даже не подозревают.
Сондерс — бесподобный виртуоз. В его книгах плотно переплетаются социальная сатира, трагедия и черный, иногда реально пугающий своей чернотой, юмор. У Сондерса есть любимые мотивы, к которым он возвращается снова и снова, но при этом ему всякий раз удается заставить их звучать по-новому. Он никогда не повторяется. Сондерс — не продукт масскульта, не штамповка с конвейера книжного рынка, а совершенно уникальный, штучный товар. Кроме того, ему очень повезло с переводчиками, которые дали возможность его текстам зазвучать по-русски так, как они того стоят. Коробят разве что только дурацкие звездочки вместо даже не всегда матерных, а зачастую просто грубых слов в «Линкольне». Но это уже проблема не перевода, а издательской политики.
Моя резолюция: читать! Непременно читать!
Цитата: «- В наше время, в наше странное время, — начинает он, — увидеть, как человек совершает поступок, не стопроцентно эгоистичный или идиотский, все равно что глотнуть свежего воздуха, настоящего чистого свежего воздуха. Мы уже забыли, каким он был, и даже если сосуд с таким воздухом свалится на нас с неба, мы не поймем что это такое! Ха-ха.»
Увы, облом. Блюз дальше обложки не пошел. А Майкл Пур оказался автором не просто заурядным, но еще и совершенно беспомощным. У него не получается абсолютно ничего — не выстроить четко сюжетную линию, не прописать образы героев, не обрисовать как следует мир, который он придумал. Описания убийственно нудны и скучны, а вымученные метафоры способны привести в ужас даже искушенного читателя.
Нехитрый замысел книги сводится к тому, что главный герой Майло, рождается в новом теле и в новом времени, проживает какую-то не очень внятную жизнь, умирает, оказывается в загробном мире, крутит там любовь со смертью по имени Сьюзи, после чего вновь возрождается. Его цель — достичь совершенства. Но как это сделать — никто не знает. Все. Перед нами череда почти никак не связанных друг с другом эпизодов. Винегрет без заправки. Майло — здесь, Майло — там. Вот во время очередного перерождений он становится учеником самого Будды. И что? А ничего — просто так. Почему именно о Майло идет речь, чем он такой уникальный, тоже непонятно. Перерождается не только он один, а все и вся, как на планете Земля, та и за ее пределами. А загробный мир, судя по тому, что рассказывает о нем Пур, это вообще какой-то балаган, где каждый делает, что заблагорассудится, и перерождается, когда захочет.
Самое ужасное во всем этом то, что автора все время тянет на фантастику. Мало ему загробного мира — он то и дело забрасывает своего героя в будущее. Причем, будущее это либо апокалипсическое, либо исключительно мерзкое. Беда автора в том, что он понятия не имеет, что такое фантастика, а потому выдает расхожие штампы, будто это посетившие его откровения. Да еще и лепит такую дичь, что волосы дыбом встают. Чего стоят, к примеру, заплывы (!) голышом (!!) в открытом космосе (!!!) над поверхностью какого-то заброшенного незнамо где астероида, населенного пидор-каннибалами!
Я очень редко бросаю книгу, не дочитав до конца. Если она с самого начала кажется скучной и неинтересной, я закрываю ее после 10-15 страниц. С «Блюзом перерождений» история получилась иная. Поначалу книга казалась очень даже ничего. Даже интриговала. Но чем дальше — тем скучнее и глупее она становилась. Я бросил ее примерно за 40 страниц до конца. Когда голые поселенцы на Ганимеде (да, том самом, спутнике Юпитера!) принялись ловить рыбу, ныряя за ней в океан.
Окончательно добивает и без того неказистую книжицу плохой перевод. Переводчик, судя по всему, хорошо знает английский язык, но плохо — русский. Ему явно трудно создавать русские словесные конструкции, поэтому он по большей части использует те же, что и в оригинале. Получается настолько коряво, что порой приходится перечитывать фразу 2-3 раза, чтобы понять, что же она означает.
Новостной канал «Эксмо» сообщает, что «Блюз перерождений» — первая книга в серии книг Майкла Пура, которую готовит издательство. Ну, что ж, бог в помощь. Если книги издаются, значит это кому-нибудь нужно. Наверняка и на Пура найдутся читатели. Но я — пас!
Цитата: «Другого подобного момента никогда не было. И если вы его ждали, он наступил.»
«Редкостное, можно сказать, удовольствие в наши дни встретить человека, который что-то читает.»
Энтони Берджесс, «Заводной Апельсин», 1962 г.
В продолжении вчерашней темы. Как будто специально попалась чертовски красивая картинка. Это домашняя библиотека Умберто Эко в Милане. Который читал явно не по одной книге в год.
