Новая редакция рассказа, опубликованного в сборнике «Не сотвори себе врага» («Эксмо», 2000)
Пробежать по утру три километра вдоль реки — удовольствие, ни с чем не сравнимое. Вот только для того, чтобы почувствовать это, нужно было сначала заставить себя вылезти из кровати, натянуть спортивный костюм и, поеживаясь от утреннее прохлады, выйти за ворота станции. Сил на никому не нужный подвиг хватало только у двоих.
Отмахав три километра в обе стороны, Сергей Шадов и Артур Чемош выдали мощный финишный спурт и, обогнув жилой корпус станции, вылетели на метеоплощадку. Опередив соперника всего на пару секунд, Чемош перовым хлопнул ладонью по синему боку метеоколлектора.
-Твоя взяла, — упершись руками в колени, Шадов наклонился вперед и несколько раз резко выдохнул.
Открыв дверцу метеоколлектора, Чемош подключил к активному разъему миниатюрный блок памяти и перегнал в него переданные с метеоспутника последние данные о погоде на Тампе.
-Смотри-ка, тамперы, — указал рукой за реку Шадов.
Трое всадников быстрой рысью спустились с холма, разметав потоки радужных брызг, пересекли вброд реку и повернули к станции землян.
Тамперы порой наведывались на станцию, но случалось это не часто.
Поскорее закончив дела, Шадов с Чемошем поспешили им навстречу.
Тамперы остановили лошадей у входа в лабораторный корпус. Двое молодых, высоких, загорелых мужчин, одетые только в короткие шорты из мягкой кожи, соскочили на землю и помогли слезть с коня старцу с длинными, седыми волосами, падающими ему на плечи мягкими серебристыми волнами. На старце был длинный, бесформенный, волочащийся по земле балахон, сшитый из огромного числа мелких разноцветных лоскутков. Молодые тамперы остались возле лошадей, а старец неторопливой, полной достоинства походкой подошел к землянам.
-Привет тебе, Шагабан, хранитель мудрости тамперов, — почтительно, как и полагается при общении со старцем, приложил руку к груди и склонил голову Шадов.
Чемош молча повторил его жест.
-Привет вам, земляне, — Шагабан поднял чуть выше головы левую руку с открытой ладонью. — Я пришел, чтобы говорить со всеми землянами, живущими на Тампе.
-А что случилось? — Удивленно поднял брови Артур.
Шадов толкнул его локтем в бок и взглядом указал на дверь корпуса. Если Шагабан сказал, что хочет говорить со всеми, то больше не произнесет ни слова, пока не увидит тех, кто ему нужен. Пожав плечами, Чемош скрылся за дверью.
Скрестив ноги, Шагабан опустился на траву и жестом разрешил присесть Сергею.
В своем пестром одеянии, сидя на земле, Шагабан был похож на большую кучу опавшей осенней листвы. Шадов изучал взглядом причудливый рельеф глубоких, похожих на шрамы морщин, изрезавших худое лицо старого тампера. По тому, как посерели, поблекли глаза за узким разрезом век, Сергей понял, что дух Шагабана находится сейчас далеко, где-то среди Полей Вечности. В этом путешествии ему не нужен был спутник. И никто не смел ему мешать.
Когда из двери станции вышли Чемош, Дирк Зегель и Анджей Варт, Сергей осторожно тронул старца за руку.
-Я все вижу, — тихо произнес Шагабан и громко, обращаясь к Зегелю, спросил: — Разве раньше вас было не пятеро? Я хочу говорить со всеми.
-Чжу Тонг на побережье проводит пробное точечное бурение, — ответил Зегель. — Он вернется только к вечеру.
Почти минуту Шагабан молчал, задумчиво глядя в пустоту перед собой.
-Будет ветер, — произнес он. — Ветер с побережья. Этот ветер дует каждый год в течении месяца, и все, кто живут в долине, покидают ее на это время. Мы называем этот ветер Оро. Он выдувает разум из человеческого мозга и любовь из его сердца. Человек, попавший под ветер Оро, становится оройном — опасным, злым и кровожадным зверем. Завтра мы уходим к перевалу, в поселок горцев. Вы тоже должны идти с нами, если не хотите превратиться в оройнов.
-Мы не можем оставить станцию на целый месяц, — категорично заявил Зегель. — Это сорвет весь план намеченных работ.
-Когда вы станете оройнами, то вообще не сможете выполнить никакой план.
-Мне кажется, что ваши страхи ни чем не обоснованы, — снисходительно глядя на старого тампера, произнес Зегель. — Вряд ли ветер может явиться причиной психического расстройства.
-Вы на Тампе всего пять месяцев, а мы живем здесь все время, — сказал Шагабан, не поднимая взора от земли. — Я хочу, чтобы каждый из вас сам принял решение, — Шагабан поднялся на ноги. — Я исполнил свой долг, — предупредил вас об опасности. Забрать вас с собой силой я не могу. Мы уходим завтра, на рассвете. Я пришлю к вам гонца, и вы сообщите ему о своем решении. Но помните, что если вы решите остаться в долине, то, вернувшись через месяц, мы будем вынуждены убить вас.
Молодые тамперы помогли старцу забраться в седло, и всадники поскакали прочь.
Зегель обвел взглядом притихших людей.
-Ну, и что вы обо всем этом думаете?
-Глупость какая-то! — Резко, даже как будто злобно, выкрикнул Чемош. — Ветер выдувающий мозги? За свою голову я спокоен.
-Для ежегодных миграций тамперов должны быть какие-то причины, — сказал Варт. — Но то, что рассказал Шагабан, мне тоже кажется слишком уж невероятным для того, чтобы быть правдой. Скорее всего, это просто древняя легенда.
-Только из-за легенды тамперы не стали бы из года в год на месяц бросать свой поселок, — возразил Шадов.
-Сказкой об оройнах Шагабан поддерживает свой авторитет колдуна, — сказал Зегель.
-Шагабан не колдун, а хранитель мудрости тамперов!
-Хорошо, пусть будет по-твоему, — не стал спорит Зегель. — Но, тем не менее, я, как руководитель, категорически против того, чтобы на основании сказки, рассказанной хранителем мудрости тамперов, на месяц сворачивать работу. Если у кого-то иное мнение...
Зегель сделал красноречивый жест рукой.
-Полностью согласен, — не колеблясь, поддержал Чемош.
-Я тоже, — подумав, сказал Варт. — Я думаю, что, если бы существовала какая-то реальная опасность, нас предупредили бы о ней заблаговременно, а не за один день.
-Возможно, тамперы сначала хотели лучше узнать нас, — сказал Шадов.
-А узнав как следует, пообещали через месяц убить, — язвительно усмехнулся Чемош.
-Они обещали убить не нас, а оройнов.
-Все, хватит этих сказок про оройнов, — решительно взмахнул рукой Зегель. — Экспедиция остается на станции.
* * *
Под вечером вернулся Чжу Тонг, уставший и голодный. Пока он разгребал багажник своего вездехода, Шадов рассказал ему о визите тамперов.
-Мне еще образцы надо просмотреть, — недовольно проворчал Тонг. — Сказки тамперов по твоей части.
* * *
На рассвете прискакал гонец от Шагабана.
-Мы уходим, — сказал он встретившему его Шадову. — Вы идете с нами?
-Мы решили остаться.
-Тогда, прощай, — сказал тампер, разворачивая коня.
* * *
После уходов тамперов из долины жизнь на станции шла своим чередом. Но слова, сказанные Шагабаном, все-таки наложили на нее свой отпечаток. Люди, хотя и не верили рассказам об оройнах, тем не менее чувствовали, что за предупреждением старого тампера что-то кроется, какая-то скрытая пока от них опасность.
Присматриваясь к товарищам, Шадов обратил внимание на то, что все они стали более напряжены в общении друг с другом, скрытны. Он и сам все больше времени проводил в своей комнате, забросив даже утренние пробежки на пару с Чемошем. А Артур, в свою очередь, не напоминал ему о них.
* * *
На четвертый день после ухода тамперов в дверь комнаты Шадова негромко постучались.
-Войдите, — сказал он, откладывая в сторону книгу, которую читал.
В комнату вошел Варт.
-Я не помешал?
-Нет. Присаживайся, — ответил Шадов, не испытывая при этом абсолютно никакого желания разговаривать о чем бы то ни было.
Анджей взял стул и сел на него верхом.
-Больше всего тебе хочется сейчас выставить меня за дверь, так? — Произнес он, глядя собеседнику в глаза.
Шадов отвел взгляд в сторону.
-Можешь не отвечать, — сказал Варт. — Я знаю, что угадал.
-Почему ты так думаешь?
-Потому что в последнее время сам испытываю то же самое, когда стучатся в мою дверь.
-И о чем это говорит?
Анджей пожал плечами.
-Ты веришь тому, что рассказал Шагабан о ветре с побережья?
-Не знаю. У меня нет оснований не верить ему. Прежде он никогда меня не обманывал. Когда он рассказывал легенду, то всегда предупреждал, что это всего лишь легенда, и за достоверность рассказанного он не ручается.
-Сегодня я испытал на себе тест Мак-Алистера на подавленную агрессивность. Агрессивность, направленная вовне возросла у меня до 19 баллов, при том, что нормальный ее уровень не должен превышать десяти. С таким показателем, как сейчас, меня бы просто не допустили до участия в продолжительной внеземной экспедиции. Говоря простым языком, при уровне агрессивности до 10 баллов я стерплю, если ты невзначай, словами или действием, заденешь меня, попытаюсь обратить все в шутку. При уровне от 10 до 20 баллов — отвечу какой-нибудь грубостью. А если уровень моей агрессивности будет превышать 20 баллов, то я просто запущу в тебя тем, что окажется под рукой. Если подобное происходит только со мной одним, то это не слишком страшно, — окружающие смогут подавить мою агрессию. Но если уровень агрессивности возрос у всех, то от малейшей искры может произойти взрыв. — Варт помолчал, глядя на испачканный чем-то зеленым носок своего ботинка. — Ты не хотел бы пройти тест Мак-Алистера?
-На то имеются основания? — Недовольно буркнул Шадов.
-Последнее время мне не нравится психологический климат нашего коллектива. Если мои опасения подтвердятся, я, как врач, должен буду принять меры.
-Какие?
-Ну, хотя бы накормить всех транквилизаторами, — усмехнулся Варт.
* * *
В медицинском отсеке Варт надел Шадову на мизинец левой руки кольцевой электрод и оставил его одного в небольшой, тускло освещенной кабинке.
Шадов сел в кресло, положил руку на контрольную кнопку на подлокотнике и постарался расслабиться. Тест Мак-Алистера заключался в том, что в ответ на различные виды раздражающего воздействия испытуемый должен был быстро нажимать на тугую, с трудом поддающуюся кнопку. Состояние его оценивалось, исходя из того, как долго он ее после этого не отпускал.
Шадов ощутил легкое покалывание в том месте, где был закреплен электрод, и надавил на кнопу.
Это было начало. Затем в течении десяти минут то, вспыхивали режущие глаз яркие огни на экране, то что-то свистело в ухо, то снова укалывал электрод, то вздрагивало кресло. Все это чередовалось в нарастающем, лавинообразном темпе. Под конец Сергей уже почти не отпускал вдавленную в подлокотник кнопку.
-Все, закончили, — сказал, заглянув в кабинку, Варт. — Снимай электрод и выходи.
-Ну и как я себя проявил? — Поинтересовался Шадов.
-Чуть лучше меня, — ответил Варт. — У тебя 17 баллов.
-Ты тестировал кого-нибудь еще?
-Нет, но теперь в этом нет необходимости. Если в небольшом, замкнутом коллективе уровень направленной вовне агрессивности хотя бы у двоих превышает 15 баллов, то и у остальных он не ниже.
-Выходит, Шагабан был прав?
-Я бы не стал утверждать это так категорично. Мы уже почти полгода находимся вместе и, наверное, успели друг другу порядком надоесть. Но, как цивилизованные люди, мы стараемся сдерживать свои эмоции. Иногда это может вести к росту внутренней агрессивности, выливающейся в недовольство собой, своей работой. Это может показаться странным, но психика человека гораздо проще и легче адаптирует к агрессивности, направленной вовне. Рассказ Шагабана мог оказаться тем провоцирующим фактором, который частично высвободил из-под контроля разума агрессивность, направленную прежде исключительно на себя самого. У нас появилось подсознательное оправдание, — во всем виноват не я, а ветер Оро.
-Значит, скоро мы все, если и не передеремся, то уж точно переругаемся?
-Совсем не обязательно. Я думаю, что отмеченный рост агрессивности, скорее всего, не постоянная тенденция, а временное явление. Если не произойдет срыва, то вскоре все вернется к норме.
* * *
Срыв случился очень скоро, в тот же вечер.
Чжу Тонг, как всегда, опоздал к ужину. Он появился в столовой, когда все уже заканчивали есть. Сев на свое место, он развалился на стуле и нетерпеливо постучал ладонью по столу. Чемош, дежуривший по кухне, бросил на него неприязненный взгляд.
-Пришел бы еще чуть попозже, и кормить бы тебя было некому, — недовольно буркнул он и поставил перед Тонгом тарелку с макаронами и мясом с соевым соусом.
-Опять ты приготовил эту бурду, — скроил презрительную гримасу Тонг.
Он пару раз ковырнул макароны вилкой и с отвращением оттолкнул от себя тарелку.
Схватив тарелку Тонга, Чемош швырнул ее в приемник для грязной посуды.
-В мое дежурство можешь вообще не появляться в столовой!
-Успокойтесь, господа! — Нервно хлопнул ладонью по столу Зегель.
Тонг обвел всех присутствующих мутным взглядом, презрительно хмыкнул и поднялся из-за стола. Он прошел на кухню и вернулся, держа по консервной банке в каждой руке. Усевшись за стол, он открыл банку сардин с оливками и принялся за еду.
-Ты решил перейти на консервную пищу, Чжу? — Поинтересовался Шадов.
-Я люблю консервы, — с набитым ртом, не прекращая жевать, ответил Тонг.
-Я думаю, вам стоит извиниться друг перед другом, — Зегель посмотрел сначала на Чемоша, затем на Тонга, пытаясь угадать, кто первый произнесет слова примирения.
-Я не чувствую себя виноватым, — сказал Чемош, демонстративно глядя в сторону.
Тонг, уткнувшись носом в консервную банку, не спеша пережевывать ее содержимое.
Зегель хотел было что-то сказать, но, передумав, кашлянул в кулак, поднялся и вышел.
Глядя на то, как Тонг, чавкая, жует рыбу в масле, и, дергая подбородком, сглатывает, Шадов почувствовал острое желание вырвать у него из рук банку и вывалить ее содержимое ему на голову. Оторвав взгляд от Тонга, он посмотрел на Варта. Тот нервно постукивал зубьями вилки по краю пустой тарелки.
* * *
Лежа в постели, Сергей долго не мог уснуть. Его распирало с трудом сдерживаемое желание куда-то пойти, что-то сделать: сломать, разбить, растоптать, уничтожить... Что происходит с ними? Откуда эта нестерпимая раздражительность, тупая злость? Может быть, прав Шагабан? Пусть не ветер, но что-то происходит в природе, что порождает волну ничем не обусловленной агрессивности?
Сергей выключил свет, отвернулся к стене, закрыл глаза и снова попытался уснуть.
В коридоре послышались легкие, крадущиеся шаги.
Шадов приоткрыл дверь и выглянул в коридор.
По полутемному проходу медленно, касаясь рукой стены, шел Варт.
-Анджей, — полушепотом окрикнул его Сергей.
Испуганно вздрогнув, Варт обернулся. Взор его какое-то время бесцельно шарили по стенам и потолку и наконец зацепились за взгляд Шадова.
Сергею показалось, что Анджей не сразу узнал его. Варт весь подобрался и присогнул ноги в коленях, словно готовясь к прыжку. Длилось это не более мгновения. Варт тряхнул головой, и выпрямившись, подошел к Сергею.
-Куда ты идешь? — Спросил Шадов.
-Не знаю, — растерянно произнес Варт. — Просто вышел пройтись...
Он достал из кармана плоскую упаковку какого-то лекарства, выдавил на ладонь и быстро проглотил две пилюли.
-Не желаешь? — Протянул он упаковку Шадову.
-Что это?
-"Стилон-200″, транквилизатор. Помогает сбросить напряжение.
-Нет, спасибо, — отказался Шадов.
-А Дирк взял.
-Ты бы предложил их Чемошу и Тонгу.
-Боюсь нарваться на грубость. Если хочешь, можешь сам попытаться.
-Ты говорил Зегелю о тесте Мак-Алистера?
-Да. Он склонен считать возросшую агрессивность временным явлением, связанным с неудачами последних дней, — у Чжу в образцах идет сплошь пустая порода.
-Раньше такое тоже случалось.
С видом, снимающим с него всякую ответственность, Варт развел руками.
-Пойду спать, — сказал он.
Сделав несколько шагов, Анджей обернулся.
-После ужина я снова проверил себя по тесту Мак-Алистера. Мой уровень агрессивности возрос до
* * *
Проснулся Шадов с тяжелой головой, в которой роились бессвязные обрывки кошмарных, бредовых сновидений. Он не помнил, где был во сне, в каких дебрях нереального, им же самим придуманного мира блуждало его сознание, освобожденное от дневной тяжести тела, но даже сейчас, стоило лишь чуть прикрыть глаза, перед его мысленным взором проносились вереницы ужасающих образов: изуродованные тела с раздавленными грудными клетками, из которых, разорвав мышцы и кожу, выпирали неровные, зазубренные обломки ребер; оторванные конечности с волочащимися лохмотьями сухожилий и вен, сочащиеся кровью и лимфой; размозженные головы, выставляющие на показ содержимое черепных коробок...
Не было никакого желания подниматься на ноги, но сегодня он был дежурным о кухне. Превозмогая страшную апатию и ломоту во всем теле, Шадов стянул со стула полотенце и пошел в душ.
Судя по влажным следам на полу душевой, кто-то его уже опередил. Шадов бросил полотенце на перекладину под зеркалом и включил душ в крайней кабинке. Уже собравшись шагнуть под душ, он вдруг замер на пороге кабинки словно натолкнулся на невидимую стену. Упругие струи воды со звоном били в пол, размывая большое багровое пятно, слегка подсохшее по краям. Ошеломленный, не двигаясь с места, Шадов тупо наблюдал, как окрашенная кровью вода, закручиваясь размазанной спиралью, уходит в сточное отверстие. Через полторы минуты на полу душевой не осталось никаких следов.
Придерживаясь рукой за стену, Шадов отошел к раковине, открыл кран и сунул голову под жесткие струи холодной воды. Когда кожу под волосами начало сводить от холода, он поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Опершись руками о края раковины, он пристально всматривался в размытые, подергивающиеся черты лица, по которому скатывались большие, прозрачные капли. Он пытался и никак не мог поймать свой взгляд, — серые, тусклые глаза отражения смотрели как будто вглубь самих себя, с трудом различая то, что происходит снаружи.
-Ничего не произошло. Я ничего не видел. Это было всего лишь продолжение сна, — медленно произнесло отражение.
Накинув на голову полотенце, Шадов принялся яростно растирать мокрые волосы.
* * *
Завтрак был уже почти готов, когда в столовой появился Варт. Его пустой, полусонный взгляд, полуприкрытый приспущенными веками, бессмысленно блуждал по сторонам, не задерживаясь надолго ни на одном предмете. Вокруг глаз лежали широкие черные круги.
-Плохо спал? — Спросил Шадов.
Варт молча кивнул и сел за стол.
-Ты не переборщил с транквилизаторами?
-Ничего. Все нормально, — вяло махнул ладонью Варт.
У пришедшего следом за ним Зегеля вид был не лучше, — втянутая в сжатые плечи голова с кое-как приглаженными волосами и клочья плохо сбритой щетины на подбородке. Передвигался он неровной, качающейся походкой. Ни на кого не глядя и не вынимая рук из карманов, он кивнул безадресно и неловко опустился на краешек стула.
-Где остальные? — Спросил он тихим, шелестящим голосом, по-прежнему ни к кому не обращаясь.
-Сейчас, должно быть, придут, — Шадов поставил перед Зегелем поднос с завтраком.
Вскоре появился Чемош. Окинув всех присутствующих быстрым, настороженным взглядом бегающих глаз, он сел на свое обычное место и стал торопливо, почти не пережевывая, глотать пищу. Волосы у него, обычно зачесанные назад, сегодня почему-то были спущены на лоб. На мгновение подняв голову и прекратив жевать, он сглотнул, судорожно дернув горлом, и сказал так, чтобы слышали все:
-А ветер действительно переменился... Я был утром на метеоплощадке...
-И что из этого следует? — Раздраженно прервал его Зегель.
-Ничего, — безразлично пожал плечами Артур и снова уткнулся в тарелку. — Я просто так сказал.
-Я не хочу больше слышать этот бред про ветер! — Крикнул Зегель и кинул вилку на стол.
Чемош ел, не обращая на него внимания.
-Ты слышал, что я сказал?
Перегнувшись через стол, Зегель схватил Чемоша за подбородок и резко дернул его голову вверх. Ударом раскрытой ладони Чемош откинул руку Зегеля в сторону, вскочил со стула и непроизвольным движением головы отбросил со лба волосы. На левом виске багровел обширный кровоподтек.
-Что у тебя с головой? — Схватил Чемоша за руку Варт.
Чемош выдернул руку и, проведя пятерней по волосам, снова прикрыл ими лоб.
-В душе поскользнулся, — сказал он.
При этом взгляд его, как у затравленного хищника, готового к последнему, быть может, смертельному броску, перепрыгивал с Варта на Зегеля. Рука его непроизвольно гнула вилку, прижатую зубьями к столу.
Неожиданно для всех Зегель хлестко ударил Чемоша тыльной стороной ладони по щеке.
Злобно рыкнув, Чемош бросился было на него через стол, но отшатнулся назад, наткнувшись на холодный, бесчувственный взгляд вороненого ствола пистолета.
Губы Зегеля растянулись в тонкую, злорадную усмешку.
-Ну, что вы теперь скажите? — Спросил он, обводя взглядом трех человек по другую сторону стола.
-Откуда у тебя пистолет? — С трудом ворочая языком, спросил Варт.
-Из оружейного бокса.
-Оружейный бокс вскрывается только при чрезвычайных обстоятельствах.
-Сейчас именно такой момент.
-Что же произошло?
-Пока не знаю. Вы все что-то затеваете против меня. Но теперь голыми руками вы меня не возьмете. И таблетки, которые ты, Анджей, мне дал, я глотать не стал.
-Напрасно.
Опершись локтями о стол, Варт устало прикрыл ладонями глаза. -Послушай, Дирк, у тебя будут неприятности с Советом безопасности, когда там узнают, что ты самовольно вскрыл оружейный бокс, — Шадов не сводил взгляда с руки Зегеля, сжимающей пистолет. Указательный палец нервно подрагивал на спусковом крючке. -Со своими проблемами я сам разберусь, — огрызнулся Зегель.
-А что ты хочешь от нас?
Зегель на мгновение растерялся. Он посмотрел на свою руку с пистолетом, как будто не мог понять, как в ней оказалось оружие. Но тут же тело его содрогнулось от нового приступа ярости.
-Где Тонг? Почему его нет в столовой?
-Наверное, завтракает консервами у себя в комнате, — косо глянув на направленный в его сторону пистолет, ответил Чемош. — И правильно делает, — добавил он едва слышно.
-Он будет есть вместе со всеми, в столовой, — злобно скрипнул зубами Зегель. — Я не потерплю самоуправства.
Развернувшись на каблуках, он быстрым шагом, почти бегом, вышел в коридор.
-Его надо остановить, — Шадов тревожно посмотрел на Варта.
-Какое мне до него дело? — Вяло произнес Варт. — Он сошел с ума,
-Пойди, останови его, — у него пистолет, — мрачно добавил Чемош.
* * *
Шадов догнал Зегеля уже в коридоре жилого отсека.
Зегель с размаха ударил плечом в дверь комнаты Тонга. Дверь оказалась незапертой, и Зегель, потеряв равновесие, почти упал в комнату.
То, что увидел Шадов, заглянув в комнату Тонга, было похоже на материализовавшийся ночной кошмар. На скомканных, заскорузлых от засохшей крови простынях лежало на спине почти голое, в одних трусах, тело Чжу. Горло его было разодрано от уха до уха. Бессмысленный взгляд остекленевших глаз устремлен в потолок. В обнаженных смертельном оскалом зубах зажат клочок синей материи.
Над окоченевшим трупом стоял Зегель. В глазах его не было ни страха, ни жалости, ни даже удивления, — пустой, ничего не выражающий взгляд свинцово тяжелых зрачков. Тонкие губы его кривились в злорадной ухмылке.
-Кто это мог сделать? — С трудом выдавил Шадов.
-Чемош, — уверенно произнес Зегель.
Наклонившись, он вырвал из стиснутых зубов Тонга клочок материи и спрятал его в карман.
-Ты в этом уверен?
-Они вчера повздорили в столовой.
-Но это не повод...
-Ты не согласен со мной?
Зегель обернулся. Дуло пистолета было направлено Сергею в живот.
Шадов пожал плечами и, повернувшись к Зегелю спиной, сделал шаг к выходу. В следующую секунду он упал, откинулся назад и, схватив Зегеля за колени, рванул на себя. Вскинув руки, Зегель упал плашмя, гулко стукнувшись затылком о пол. Выхватив из его руки пистолет, Сергей вскочил на ноги и несколько раз со злостью ударил носком ботинка по ребрам растянувшееся на полу тело. Он чувствовал, как поднимается в нем волна жгучей ненависти к этому скорчившемуся у его ног человеку. Ему хотелось бить его снова и снова, рвать его тело ногтями и зубами, чтобы услышать наконец крик боли, а вслед за ним — вопль предсмертного ужаса. Он сам испугался этого дикого, невесть откуда появившегося желания и, чтобы подавить его, с размаха ударил кулаком в стену. Резкая, острая боль в сбитых до крови костяшках пальцев отрезвила его. Сунув пистолет в карман, он схватил безжизненное тело Зегеля за ворот и выволок в коридор, где уже стояли Чемош и Варт.
-Мы слышали ваш спор, но решили не вмешиваться, — безразличным тоном, как будто спор шел о какой-то совершенно безобидной веще, сообщил Варт.
-Чжу убит, — сказал Шадов.
-Увы, все мы смертны, — скорбно развел руками Варт.
Чемош только оскалился в мерзкой усмешке, похожей на ту, что была на лице Зегеля, когда он стоял над мертвым Тонгом.
-Его убил кто-то из нас! — Заорал Шадов.
-Не брызгай слюной, — провел ладонью по щеке Варт. — Это могли быть и тамперы.
-Тамперы дружелюбны к нам. Зачем им было убивать Чжу? К тому же, тамперов нет в долине, они откочевали к перевалу. Это все ветер! Тамперы предупреждали нас! Нам всем надо уходить! Немедленно! — Шадов схватил Варта за куртку на груди. — Немедленно, Анджей, иначе будет поздно! Мы перегрызем глотки друг другу!
-Успокойся, Сережа, — Варту с трудом удалось оторвать от себя цепкие пальцы Шадова. — Все это сказки.
-Сказки? Посмотри на Чжу, — по-твоему, это тоже сказки?
Варт склонился над неподвижно лежащим на полу телом Зегеля, нащупал у него пульс, приподнял веко.
-Помогите мне отнести его в медицинский отсек, а то у нас может появиться еще один труп.
-Я останусь с Чжу, — с мрачной решимостью заявил Чемош.
Шадов и Варт подхватили Зегеля под руки и поволокли безвольно обвисшее тело по коридору.
В медицинском отсеке они уложили его на кушетку и раздели по пояс. Варт, облачившись в белый халат, подключил к телу Зегеля датчики диагностора.
-Похоже, ничего страшного, — сообщил он спустя какое-то время, просматривая выползающую из принтера ленту. — Всего лишь легкое сотрясение мозга.
Он взял шприц и ввел Зегелю в вену какой-то раствор.
-Ему лучше поспать.
-Нам нужно уезжать, — напомнил Шадов.
Варт взял из шкафчика пузырек с лекарством, вытряхнув на ладонь четыре голубоватые капсулы и протянул их Шадову.
-На, прими и успокойся.
Сергей отрицательно мотнул головой.
Варт безразлично пожал плечами и бросил капсулы себе в рот.
-Я никуда не собираюсь ехать, — сказал он, проглотив лекарство.
-Мы все здесь погибнем!
-Не вижу причины.
-Ветер!
Варт недовольно поморщился.
-Я не знаю, в чем здесь причина, но сейчас я чувствую себя легко и свободно, как никогда. Я не скован никакими условностями.
-Ты просто наглотался таблеток.
-Не в таблетках дело, — снова поморщился Варт. Он говорил медленно, с трудом подбирая слова, едва удерживая нависающие над глазами веки. — Человек, в силу своей социальности, вынужден сдерживать, подавлять большую часть возникающих у него желаний... Мы сами превратили себя в убогие, зажатые существа... Влачим жалкое существование... Я не вижу ничего ужасного в том, что кто-то перегрыз Чжу горло...
-А если бы на его месте оказался ты?
-Это было бы ужасно только для меня.
Веки упали Варту на глаза. Казалось, он погрузился в сон.
-Анджей, — тряхнул его за плечо Шадов. — Нам нужно уезжать.
Варт приоткрыл глаза. Из кармана халата он достал скальпель с длинным, узким лезвием.
-Смотри, какая великолепная вещь, — показал он инструмент Шадову, сам любуясь при этом, как на его острие играют отблески света. — Им можно проделывать сотни замечательных операций.
Поднявшись на ноги, он подошел к кушетке, на которой лежало тело Зегеля, и легко, без нажима провел острием скальпеля по обнаженной груди Дирка.
-Смотри! — Восхищенно воскликнул он. — На теле осталась только едва заметная белая полоска, которая через секунду исчезнет. А если нажать посильнее? Кожа расползется, из под нее появятся капельки крови. Затем кровь потечет широкой полосой. Острие скальпеля вонзится в мышечные волокна, пройдется по ним, встретит на своем пути кровеносный сосуд и перерубит его! Фонтанчик алой артериальной крови взметнется вверх!..
-Прекрати, Анджей!
Варт посмотрел на Шадова сочувственным взглядом и снова опустился в кресло.
-Для того, чтобы оценить прекрасное, требуется проявить усилие.
Сказав это, он дернул вверх рукав халата и одним быстрым движением рассек скальпелем предплечье от локтя до кисти. Крупные красные капли крови брызнули на стерильную белизну халата. Подняв руку вверх, Варт с восторгом наблюдал, как стекающая из разреза кровь впитывается рукавом халата, расплывается по нему бесформенным алым пятном. Затем он поднес руку к губам и, высунув язык, провел им вдоль разреза.
Перемазанные кровью губы расплывались в идиотски-блаженной улыбке, когда он снова обратил лицо к Шадову. Глаза Варта закатились под веки, были видны только белки с частой сеткой красных прожилок. Движением сомнамбула он достал из кармана широкий бинт и туго перетянул разрезанное предплечье.
-Я никуда не поеду, — через силу выдавил он из себя и откинулся на спинку кресла.
Шадов подобрал с пола выпавший из рук Варта скальпель и слегка царапнул им запястье. Боли он не почувствовал. Посмотрев на мерно вздымающуюся и опускающуюся грудь Зегеля, он представил, как эффектно будет торчать из нее блестящая рукоятка скальпеля.
В ужасе отшвырнув скальпель, он выбежал в коридор.
Бежать! Немедленно бежать отсюда! Ехать к перевалу, к тамперам! Только Шагабан, хранитель мудрости тамперов сможет им помочь!
Прежде чем идти в ангар, где стояли вездеходы, Шадов решил заглянуть в Жилой корпус, надеясь забрать с собой Чемоша. Он нашел его в комнате Тонга. Чемош стоял на коленях, вцепившись в мертвое тело скрюченными, словно сведенными судорогой пальцами, и зубами вырывал из груди трупа куски кровоточащего мяса. Увидев Шадова, он кинулся на него, сбил с ног и навалился сверху. Забыв о пистолете, Шадов дважды ударил разбитым кулаком по нависшей над ним окровавленной морде. Издав ужасающий, нечеловеческий вой, Чемош вцепился зубами ему в плечо возле самой шеи. Шадов услышал, как скрипят под его зубами разрывающиеся ткани. Обхватив голову Чемоша ладонями, он надавил большими пальцами на глазные яблоки и при этом несколько раз ударил его коленом в пах. Чемош разжал зубы и отпрянул в сторону. Оттолкнув его, Шадов вскочил на ноги и что было сил рванулся к двери, ведущей в ангар.
У самой двери Чемош нагнал его и схватил сзади за плечи. Шадов толкнул Чемоша к стене и припечатал тяжелой стальной дверью.
Заблокировав дверь ангара изнутри, он сел в вездеход и вывел его через открытые ворота.
Порыв ветра, ударивший в лицо, смял и перемешал разрозненные обрывки мыслей в голове.
Сергей гнал вездеход, не разбирая дороги, выжимая все, на что был способен его двигатель. Машина продиралась сквозь густые заросли кустарника, рубила передним скатом мелкую древесную поросль, перепрыгивала через канавы, раскидывая широкие крылья воды, падала в реку. Шадов гнал вездеход, надеясь в стремительной, рискованной гонке забыться, выбросить из головы видения ужасных сцен, оставшихся за спиной. Но кровавая пелена по-прежнему застилала глаза. В дикой, беспричинной злобе на себя, на тех, кто остался на станции, на тамперов, бросивших их и ушедших к перевалу, на тех, кто прислал его на эту проклятую планету, на весь белый свет, Шадов с еще большей силой прижимал ногой к полу и без того вдавленную до отказа педаль газа. Сейчас он был бы только рад опрокинуться и свернуть себе шею. Уйти навсегда... Уснуть так, чтобы не видеть больше кошмаров... Не помнить ни о чем....
* * *
Распугав пасшихся на окраине лошадей, вездеход влетел в поселок горцев. Крутанувшись на узкой, кривой улочке, змеящейся между невысоких, приземистых домов, он снес пол-изгороди, пронесся по грядкам и остановился у самого крыльца.
-Где Шагабан?! — Заорал Шадов на выбежавшего из дома тампера.
Тот шарахнулся в сторону, прыгнул в кусты, перелетел через невысокий заборчик и понесся по улице с диким криком: «Оройн! Оройн!».
Дав задний ход и снова проломив изгородь в другом месте, Шадов вывел вездеход на улицу, развернулся и погнал в ту сторону, куда побежал перепуганный тампер. Машина едва вписывалась в крутые изгибы узкой улочки. Шадов несся, не видя пути, снося изгороди, давя пестрых хохлатых птиц, похожих на индюков, бестолково бегущих прямо под колеса. Три или четыре стрелы, выпущенные из укрытий, клюнули лобовое стекло вездехода. Но разве дано им остановить бешено мчащуюся машину с безумным водителем за рулем? Разгоряченный сумасшедшей гонкой, окончательно теряя контроль над собой, над своими чувствами и поступками, Шадов не снял бы ноги с педали газа, даже если бы на дороге перед ним оказались люди.
Но только один человек встал на пути почти неуправляемой машины — непонятно откуда появившись, на дороге возник Шагабан. Он стоял посередине улочки, облаченный в свой пестрый балахон, одной рукой опираясь на толстый посох с загнутым концом, другую выставив ладонью вперед, навстречу стремительно надвигающемуся вездеходу.
Кашлянув заглохшим внезапно мотором, вездеход замер в метре от старого тампера.
Чертыхнувшись, Шадов выпрыгнул из машины и, подбежав к старику, вцепился в его одежду из лоскутов. Пальцы потянулись к горлу тампера.
-Что с нами стало, Шагабан? Отвечай! Что вы с нами сделали? — Заорал он старику в лицо.
Подоспевшие тамперы схватили Шадова, с трудом оторвали от Шагабана и, завернув руки за спину, заставили его упасть на колени и уткнуться лбом в серую дорожную пыль. Скрипнув зубами от боли и ненависти, Шадов глухо зарычал и сделал попытку вырваться. Навалившись сверху, тамперы сильнее прижали его к земле. Кто-то надавил ему коленом на шею.
-Это оройн, — услышал Шадов у себя над головой голос одного из державших его тамперов. — Его нужно убить.
Взяв за волосы, Шагабан приподнял голову Шадова и заглянул ему в глаза.
-Оро еще не до конца завладел его разумом, — произнес Шагабан. — Я попробую спасти его.
Изрыгающего угрозы и проклятия Шадова связали и оттащили в ближайший дом. Там его положили на кровать. Двое тамперов, прижали его, не позволяя двигаться, а третий ножом разжал крепко стиснутые зубы. Подошел Шагабан и тонкой струйкой стал вливать ему в рот густой, горький отвар, от которого немели язык и небо. Булькая, пуская пузыри, Шадов, чтобы не захлебнуться, вынужден был глотать текущую ему в горло жидкость. После нескольких глотков очертания комнаты поплыли у него перед глазами, по телу разлилась блаженная, теплая слабость, и он провалился в глубокое, похожее на смерть, беспамятство.
* * *
Когда Шадов пришел в себя, путы с него были сняты. Он лежал раздетый, укрытый одеялом, на кровати в небольшой затемненной комнате. Под потолком плавали клубы ароматного дыма. Рядом с кроватью на стуле сидел Шагабан, куривший трубку с длинным, причудливо изогнутым мундштуком.
Шадов приподнялся на локте. Тело казалось чужим, отказывалось подчиняться.
Шагабан протянул ему большую глиняную кружку.
-Пей!
Шадов послушно выпил темно-красную, горькую жидкость, ту самую, что прежде вливали в него силой. Горячая волна прошла по телу, перед глазами на мгновение вспыхнул яркий свет. Но почти сразу Шадов почувствовал себя значительно лучше и сел на кровати.
-Давно я здесь? — Спросил он.
-Третий день, — ответил Шагабан, посасывая костяной мундштук. — Можешь считать, что сегодня второй день твоего рождения. Ты освободился от Оро.
-Выходит, вы мой второй отец.
Шагабан чуть приподнял в улыбке уголки губ.
-Расскажи мне, что произошло на станции?
Слушая Шадова, Шагабан неторопливо выпускал из трубки клубы серого, прозрачного дыма.
-Случилось то, что должно было случиться, — скорбно склонив голову, произнес он после того, как Шадов закончил рассказ. — Я предупреждал вас о грозящей опасности, но вы не вняли.
-Но что, все же, произошло с нами?
-Виной всему Оро, ветер с побережья, несущий с собой безумие. Он будит зверя, спящего внутри каждого человека. Так происходит из года в год. Возможно, тебя не удовлетворит такое объяснение, но другого я дать не могу.
-Я должен вернуться на станцию.
-Это бессмысленно. Спасать уже некого. Там нет людей. Если кто и остался в живых, так только оройны. Мы убьем их, когда вернемся в долину.
-Неужели им никак нельзя помочь?
Шагабан отрицательно качнул головой.
-Но почему тогда выжил я?
-Ты поверил тому, что я рассказал про Оро, и это помогло тебе бороться со своим зверем. Легче сражаться, когда знаешь, кто твой враг.
* * *
Через две недели Шадов вместе с тамперами спустился в долину.
На протяжении нескольких поколений тамперы покидали свой поселок на время Оро, и никто из молодых охотников никогда еще не видел живого оройна. С любопытством и долей страха ожидали они встречи с загадочным, полумифическим существом.
Переступив порог станции, они едва не задохнулись от сладковатой вони разлагающейся плоти. Шадов с пистолетом в руке шел впереди. Тамперы следовали за ним, сжимая в руках свое оружие.
По мере продвижения вперед по коридору жилого отсека вонь становилась все нестерпимее. Шадов прижал к лицу носовой платок, но и это не очень-то помогло.
В комнате Тонга они нашли раскиданные по полу кости с засохшими мышечными волокнами и расколотый череп. В душевой лежал изуродованный гниющий труп, из груди и бедер которого были вырваны большие куски мяса. Шадов не без труда опознал в нем Зегеля. Еще один труп они обнаружили возле входа в лабораторный корпус. У него была оторвана голова. Шадов так и не смог определить, кому принадлежало тело, Чемошу или Варту.
В ангаре стоял едкий, затхлый смрад нечистот. В углу была свалена большая куча ветоши и тряпья, пропитанная испражнениями. Вокруг валялись обглоданные кости.
-Логово оройна, — сказал один из тамперов.
Оглядываясь по сторонам, Шадов услышал странное, приглушенное ворчание, доносившееся откуда-то сверху. Подняв взгляд, он увидел на крыше бокса отвратительное человекоподобное существо. Совершенно голое, покрытое коростой и грязью, оно стояло на четвереньках, нервно перебирая передними конечностями. Грязные, всклокоченные волосы и торчащие во все стороны клочья бороды обрамляли звериную морду — горящие тупой ненавистью глаза, приплюснутый нос с подрагивающими крыльями и хищно оскаленные зубы.
Шадов вскинул руку с пистолетом и, не целясь, выстрелил. Одновременно с выстрелом зверь бросился вниз. Он прыгнул на спину одного из тамперов, повалил его на землю и попытался зубами вцепиться в шею. Находившийся рядом тампер успел отбросить его, ударив тупым концом копья по ребрам.
На визжащего зверя накинули сеть.
Опутанный сетью оройн с яростными воплями, переходящими в злобное рычание, принялся кататься по полу. Держась на расстоянии, тамперы пытались прижать его к полу тупыми концами копий.
Оройн сопротивлялся долго, но все же, обессилев, затих. Его туго перетянули веревками и вынесли из ангара.
Всю дорогу до селения Шадов с надеждой и ужасом всматривался в звериную морду оройна, пытающегося зубами перегрызть опутавшую его сеть. С огромным трудом он находил в этой устрашающей пародии на человеческое лицо отдаленное сходство с Артуром Чемошем. И, как не старался, он не мог уловить в воспаленно сверкающих, с коркой засохшего гноя на ресницах, глазах оройна хотя бы малейшего проблеска мысли. Зверь, попавший в ловушку, жаждал лишь одного, — вырваться на свободу и убить своих врагов.
С торжествующими криками победителей вошли тамперы в селение. Подавленный Шадов тащился в хвосте процессии.
Посмотреть на живого оройна собрались, наверное, все жители поселка. Побывавшие на станции тамперы, оживленно рассказывали о том, что видели.
К Шадову подошел Шагабан.
-Теперь ты видишь, что делает с человеком Оро.
-Вы убьете его? — Тихо спросил Шадов.
-Мы должны это сделать не только ради своей безопасности, но и из сострадания к человеку, которым оройн был прежде.
Шадов посмотрел на тамперов, толпившихся вокруг связанного оройна. Дети испуганно жались к старшим. Лица же мужчин и женщин выражали одновременно и отвращение, и жалость.
-Я должен сделать это сам, — сдавленным голосом, все так же тихо, но решительно произнес Шадов.
-Ты правильно решил, — одобрительно склонил голову Шагабан. — Он был человеком твоего рода.
По команде Шагабана тамперы разошлись в стороны, образовав вокруг оройна широкое кольцо. В первых рядах стояли охотники с оружием. Двое тамперов перерезали связывающие оройна веревки и отошли в сторону.
Почувствовав свободу, оройн задергался всем телом и быстро освободился от пут. Он встал на четвереньки и обвел горящим ненавистью взглядом круг обступивших его врагов. Взгляд остановился на том, кто был к нему ближе. Медленно подтягивая конечности, он двинулся в сторону Шадова. Верхняя губа его то и дело дергалась вверх, обнажая желтый оскал зубов, из-за которых доносился негромкий, хрипловатый рык.
Оройн остановился в трех шагах от Шадова и подобрался, готовясь к прыжку.
Шадов отвел чуть назад и в сторону руку с пистолетом, а другую, с раскрытой ладонью, успокаивая зверя, выставил перед собой.
-Артур... Успокойся, Артур... Это же я, Сергей... Узнай меня, Артур. Узнай, пожалуйста...
Шадов так хотел увидеть в оройне хоть что-то человеческое, что могло позволило ему отказаться от задуманного, что пропустил момент, когда тот, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя конечностями, кинулся на него.
Мелькнуло в воздухе вытянувшееся в броске тело. Ударом передних конечностей оройн сбил Шадова с ног, навалился на него всей своей тяжестью и рванул острыми когтями куртку на груди. Горячее, смрадное дыхание из разинутой пасти обдало Сергею лицо. Шадов воткнул в источающую зловоние, истекающую слюной пасть зверя ствол пистолета и нажал на курок.
Скинув с себя мертвое тело, Шадов поднялся на ноги и обвел взглядом окружавших его людей. Найдя взглядом Шагабаном, он бросил пистолет на землю и сказал: -Я убил зверя.
* * *
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin