Великое доказательство бессловесно.
Великая человечность нечеловечна.
Великая честность не блюдет приличий.
Великая храбрость не выглядит отвагой.
"Чжуан-Цзы".
Пролог.
Я открываю дверь и замираю на пороге огромного зала. Стены и своды его уходят куда-то вдаль, создавая впечатление бесконечности заключенного в них пространства. Конечно, это всего лишь иллюзия, создаваемая особыми оптическими свойствами покрытия и точно просчитанным пространственным расположением строительных панелей, - каждая из них установлена под строго определенным углом, позволяющим многократно отражать зеркальную глубину стен, не фиксируя при этом то, что находилось в самом зале. И, тем не менее, всякий раз, когда я стою на пороге этого зала, мне кажется, что я должен сделать шаг в пустоту. Когда я делаю первый шаг, на короткое, почти неуловимое мгновение у меня, словно при падении в бездну, перехватывает дыхание. Иллюзия пустоты настолько достоверна, что даже я, опытный ксенос, в первый момент неизменно воспринимаю ее, как реальность.
Порою мне кажется, что хранители умышленно создали в зале иллюзию убегающего простраства, с тем, чтобы каждый входящий в него работник Центра ощущал себя песчинкой, затерявшейся в бескрайних просторах Вселенной. Я, например, стоя на пороге зала, всегда вспоминал слова, произнесенные моим наставником, когда я впервые изъявил желание заняться работой ксеноса: "Не думай, что ты станешь всесильным творцом или вершителем судеб. Ксенос - это всего лишь инструмент, используемый Мирозданием с целью, которую сам он не всегда способен постичь".
Что там было на уме у хранителей, когда они проектировали и создавали Центр, - теперь уже точно не может сказать никто. К настоящему времени в живых не осталось ни одного из тех, кто когда-то впервые встретились с представителями ставшей ныне едва ли не легендарной космической сверхцивилизации. Да и происходила ли когда-либо подобная встреча в реальности? Если Кольцо Миров существует от начала Мироздания, то, следовательно, и Центр должен был возникнуть одновременно с ним. Откуда в таком случае появились сами хранители?
Со временем вопросы, связанные с возникновением Центра, с его местонахождением в пространстве и с тем, кто и каким образом направляет его деятельность, отошли для меня на третий план. Фактически, я вспоминаю о них только когда вхожу в зал. В конце концов, какая разница, кто и когда создал Центр? Если и существует некто, кому известны все механизмы управления работой Центра, то я с ним не знаком.
Мне лично работа в Центре дает чувство осознания собственного места во Вселенной, что, на мой взгляд, само по себе являлось достойной компенсацией за труд.
На миг задержав дыхание, я решительно хожу в зал. Шагов почти не слышно, хотя я старательно припечатываю подошвы к полу. Звуки глохнут и расплываются, словно покрытие пола, похожее одновременно на камень и на стекло, растворяя, впитывает их в себя.
Зал кажется пустым. Однако, пустота эта столь же обманчивой, как и бесконечная глубина зала, - невидимые стены скрывали в себе огромное число таких же невидимых поворотов и ниш.
Место это грандиозное и величественное, но... Не люблю я его почему-то.
Когда я еще только начинал работать ксеносом, кто-то из моих более старших и опытных коллег сказал, что главным моим достоинством является умение ждать. В то время это было сказано просто в шутку, однако сейчас сказаные ненароком слова неожиданно приобрели вид пророчества: спустя долгих пятнадцать лет я снова дожен вернуться к работе на Тессе-3. Но уже с новым руководителем проекта...
Оглядываясь по сторонам, я прохожу к центру зала. Находящаяся там огромная трехмерная схема Кольца Миров - единственное местом в зале, видимое из любой его точки.
Проникнув взглядом сквозь сплетение ветвящихся линий, опутывающих пространство схемы, я нахожу небольшой голубовато-зеленый шарик, - мир, значащийся в каталоге Центра под условным именем Тесса-3. Восприняв мой взгляд как запрос, схема увеличивает и приближает изображение. Рядом с Тессой-3 остаются только те миры, которые объединяет с ней ближайшая событийная волна, направленность и сила воздействия которой обозначается интенсивностью окраски связывающих их линий. Рядом с Тессой-3 прямо в воздухе появляется развернутое меню, воспользовавшись которым можно сделать запрос по любому предмету, имеющему отношение к данному миру.
О Тессе-3 мне известно едва ли не больше, чем всему банку данных Центра, поэтому я мысленно даю команду отменить запроса, и схема мгновенно приобретает первоначальный вид.
В который уже раз я думаю о том, что укоренившееся и давно ставшее для всех привычным название "Кольцо Миров" совершенно не соответствует действительности. И кому только такое могло прийти в голову? То, что было представлено на схеме, скорее уж напоминает перепутанную и смятую в комок низку бус. Нитью же, связывающей между собой 156 миров, разбросанные по Вселенной, обитатели большинства из которых даже и не подозревают о существовании своих соседей, является событийные волны. И в данном случае название с убийственной точностью определяет суть явления. Это именно волны, которые продвигаются от мира к миру, набирая силу и накапливая разрушительную мощь, способные, не будучи вовремя остановленными, превратиться в сметающее все на своем пути стихийное бедствие.
Понять природу данного явления не так-то просто. Я, например, даже и не пытаюсь. Но вот законы распространения событийных волн и их взаимодействия с событиями, происходящими на местах, изучены досконально. Хотя, следует заметить, основная заслуга в этом принадлежит все тем же хранителям.
Мне же, как и подавляющему большинству других штатных сотрудников Центра, не имеющему прямого отношения к анализу возможных последствий прохождения событийной волны, известно только то, что она представляет собой некий мощный космогонический фактор, действующий на подпространственном уровне. Объясняя принцип его действия неспециалистам, астрофизики обычно используют в качестве наглядного примера принцип домино. Перемещаясь от мира к миру, событийная волна вызывает цепь разрушительных явлений, как на природном, так и на социальном уровне. Фишки падают одна за другой, а событийная волна при этом вбирают в себя заложенную в них потенциальную энергию. При бесконтрольном развитии процесса событийная волна имеет постоянную тенденцию к усилению своей разрушительной мощи. По прогнозам аналитиков Центра все планеты, входящие в Кольцо Миров, были бы полностью уничтожены в течении 150 лет, если бы в свое время хранители не научились создавать буферные зоны на пути следования событийных волн с тем, чтобы отвести их энергию в иное, безопасное русло.
Поскольку Кольцо Миров до сих пор существовало, можно сделать вывод, что хранители и сами неплохо справлялись с этой задачей. Но почему-то в конце концов они создали Центр и передали контроль за распространением событийных волн выбраным ими для этой цели представителям планет, входящих в Кольцо Миров. Подлинную причину этого своего решения, они, как обычно, не стали никому объяснять. Должно быть, в нем присутствовала какая-то логика, понятная лишь сами хранителям. Я, например, склонен считать, что хранители попросту устали от необходимости постоянно делать выбор между большим и меньшим злом. Простым же смертным подобный выбор дается куда легче. Хотя не всем и не всегда. Аналитикам, работающим в Центре легко просчитать сколько жизней в условном для них мире А спасет гибель всего-лишь одного человека в таком же условном мире В. Но никто не спрашивает ксеносов, работающих не со статистическими данными, а с живыми людьми, каково им наблюдать за тем, как умирает человек, и не только ничего не предпринимать при этом, но и следить за тем, чтобы гибнущему не смог оказать помощи кто-то иной...
В древности говорили, что для одобных испытаний нужно иметь стальные нервы и каменное сердце... Для нашей работы лучше вообще ничего не иметь: ни нервов, ни сердца, ни чувств, - только разум, холодный и рассудительный, способный просчитать последствия любого совершаемого действия на десять ходов вперед.
-Ксенос Иоахим Граис...
Человек подошел ко мне сзади совершенно беззвучно и, наверное, думает, что оставался незамеченным до тех пор, пока не подал голос. Но я давно уже чувствовую присутствие у себя за спиной постороннего. Однако оборачиваюсь только тогда, когда он назвает меня по имени.
В двух шагах от меня стоит, едва заметно улыбаясь, руководитель проекта Аджи Кричет. Он примерно одного со мной возраста. И даже в наших внешних обликах, наверное, можно подметить нечто общее. Мы оба худощавы, но крепко сложены. Но если я всегда держусь прямо, расправив плечи, то Кричет заметно сутулится. Лицо Кричета, как и мое, чуть вытянуто, но черты - более резкие и глубокие. Как и я, он носит длинные волосы. Но мои светлые, чуть рыжеватые волосы разделены прямым пробором и свободно падают почти до самых плеч, а черные волосы Кричета аккуратно зачесаны назад и перехвачены на затылке тонким, почти незаметным, таким же черным шнурком. Не мене тщательно Кричет следит и за лицом, - черная дуга умело подправленных усиков сливается с небольшим клинышком волос на подбородке. Сколько знаю Кричета, он все время выбирает для себя одежду черного цвета: узкие брюки, тонкий, облегающий фигуру свитер с воротом под самое горло и короткий пиджак с широкими отворотами и накладными карманами.
-Изучешь поле предстоящей битвы? - Кричет взглядом указывает на схему у меня за спиной.
Похоже, улыбка его означает тонкую иронию... Что ж. если он хочет считать себя невероятно остроумным...
Я только пожимаю плечами и ничего не отвечаю. Не имею привычки отвечать на неконкретные вопросы.
Среди работников Центра не принято выяснять друг у друга, кто к какой расе принадлежит. Естественно, в дружеских беседах кто-то порою вспоминает о родной планете. Но большинство предпочитает хранить на этот счет молчание. В особенности это касается гуманоидов, которых в Центре подавляющее большинство. Поскольку, никаких особых предписаний на этот счет не существует, можно предположить, что люди просто не хотят отягощать дополнительной моральной ответственностью своих товарищей, которым завтра, возможно, предстоит выполнять задание на планете, являющейся родиной кого-то из них. К сожалению, задания эти далеко не всегда бывают спокойными и приятными...
Я не знаю доподлинно, какая планета из Кольца Миров являтся родиной Кричета, но, общаясь с ним, постоянно ловлю себя на подсознательной, не поддающейся логическому объяснению уверенности в том, что это не Земля.
-Я пригласил тебя для того, чтобы поговорить о проекте, - не дождавшись ответа на свой вопрос, произносит Кричет.
-Почему именно здесь? - Я рукой обвожу кажущееся бесконечным пространство зала. - Можно было встретиться в кабинете. -Атмосфера этого зала настраивает меня на деловой лад, - по тонким губам Кричета скользит тень улыбки. - А чем тебе не нравится это место? По-моему, Бесконечноть - это самое прекрасное и одновременно загадочное, что есть во Вселенной.
Я снова ничего не отвеяаю.
Плавным, едва ли не манерным движением руки Кричет приглашает меня пройти к одной из пристенных ниш, и, чуть припадая на левую ногу, направляется следом за мной.
В нише находился небольшой круглый столик, - полупрозрачная плоскость, висящая прямо в воздухе, - и два таких же круглых стула с узкими спинками.
Войдя в нишу, я сажусь на стул и складываю руки на коленях. Кричет остается стоять. Он занимает место напротив меня и опирается руками о край стола.
-Я вижу, ваятели уже поработали над твоим образом, - произносит он, скользя взглядом по моему лицу.
-Я доставил им не так много хлопот, - непроизвольным автоматическим движенем я поднимаю руку и касаюсь пальцами щеки. - Оказалось достаточно двух сеансов для того, чтобы убрать незначительные следы возрастных изменений.
-Да, - кивает Кричет с удовлетворенным видом. - Сейчас ты выглядешь точно так же, как и 15 лет назад, вернувшись с Тессы-3.
-Признаться, я был против устранения возрастных изменений, - говорю я. - Человеку свойственно стареть.
-Это во время своего первого посещения Тессы ты играл роль простого странствующего проповедника, - усмехается Кричет. - С тех пор ты превратился для жителей Йера в легендарную личность. Странно было бы, если бы мудрец, несущий Слово Поднебесного, выглядел так, словно прожил обычную земную жизнь.
Я считаю своим долгом согласиться:
-Должно быть, ты прав, - произношу я уверенно, глядя на Кричета. -У тебя нет никаких сомнений? - Левая бровь Кричета слегка приподнимается, как будто я сказал совсем не то, что он рассчитывал о меня услышать.
-Только одно, - отвечаю я, по-прежнему не отводя взгляда в сторону. - Почему от руководства операцией на Тессе-3 был отстранен Месс-ди-Месс?
-Не отстранен, а переведен, - деликатно поправляет меня Кричет.
-И все же, в чем была причина?
-Месс-ди-Месс прекрасный специалист, - произносит Кричет тоном наставника, которому приходится объяснять прописные истины нерадивому ученику. - Его знания и опыт понадобились на ином, более сложном и ответственном участке работы.
-Месс-ди-Месс знаком с условиями работы на Тессе, - стараясь не перегнуть палку, я все же продолжаю настаивать на более конкретном ответе.
-Вне всякого сомнения, - соглашаясь с этим утверждением, Кричет слегка наклоняет голову. - Операция по созданию буферной зоны на территории Йера, которую вы с ним провели, была не только профессиональна, но и в высшей степени виртуозна. Обычно для достижения подобной цели требуются усилия не одного десятка ксеносов, а ты смог справиться с ней практически в одиночку. Именно поэтому и наша новая операция была спланирована по той же самой схеме, что использовал в свое время Месс-ди-Месс.
-Пятнадцать лет назад все вышло само собой, - говорю я. - Первоначально в мою задачу входило только изучение возможных последствий прохождения событийной волны через территорию Йера.
-Но, когда Месс-ди-Месс понял, что там может быть создана плотная буферная зона, он не упустил возможности воспользоваться этим!
-Импровизация, - пожимаю я плечами, не желая придавать этому слишком большого значения.
В свое время, после успешного завершения первой стадии операции мы с Месс-ди-Месс уже в достаточной мере наслушались возвышенных дефирамбов.
-Блестящая импровизация! - Кричет вскидывает руку с вытянутым вверх указательным пальцем. - Но на этот раз, - он снова улыбается, - это будет уже не импровизация, а тщательно просчитанный и выверенный план, - Кричет наклоняет голову к левому плечу. - Я вижу, у тебя все же остались какие-то сомнения?
-Почему снова Йер? Я слышал доводы комиссии и читал статьи проекта, и все же... Йер уже пятнадцать лет служит буфером для событийной волны. Срок достаточный долгий. Пора предоставить йеритам право самим выбирать свою судьбу.
-Этот вопрос уже обсуждался на общем собрании аналитической и оперативной групп. - Мне кажется, что Кричет разочарован моими словами. Ему, как будто, лень вновь, в который уже раз приводить одни и те же, прекрасно всем известные доводы. - Тебе не хуже, чем мне, известно, что уже велась работа по подготовке новой буферной зоны на Тарке-1. Но непредвиденный всплеск событийной волны на Саркане не оставил нам времени для завершения начатого. Теперь только буфер на Тессе-3 может спасти от разрушительного воздействия событийной волны Крак-6, Инсмур и Маскар-4. Это во-первых, - Кричет демонстрирует мне свой указательный палец с длинным блестящим ногтем. - Во-вторых, - Кричет выбрасывает из сжатого кулака средний палец. - Воздействие, которое мы в свое время оказали на Йер, было минимальным. И, на мой взгляд, сыграло положительную роль в истории этой страны. К тому времени Йер уже находился под властью Кахимской империи. Мощного организованного сопротивления захватчикам со стороны раздробленных родовых кланов йеритов ожидать не приходилось. Отдельные же восстания ни привели бы ни к чему, кроме бессмысленных жертв. Месс-ди-Месс, со свойственной ему прозорливостью, сумел найти то единственное, что объединяло всех йеритов, и с помощью чего можно было воздействовать одновременно на все население Йера. Это была вера йеритов в единого бога, которого оин называют Поднебесным. Именно поэтому религиозно-философское учение о Пути к Поднебесному, которое ты распространил среди них, было безоговорочно воспринято практически всем населением Йера. Постой! - Взмахом руки Кричет остановливает меня, когда я попытаюсь возразить. - Я догадываюсь, что ты хочешь сказать. Идеи, которыми ты увлек йеритов, - непротивление злу, воздаяние за совершенное зло, награда за долготерпение и прочее, - сами по себе совсем неплохи, но в конкретной ситуации они позволили Кахимской империи упрочить свою власть над порабощенным народом. Верно?
Я молча киваю. Кричет говорит с таким воодушевлением, напором и азартом, что мне ничего иного и не остается, как только слушать его, не перебивая.
-А я тебе скажу, - продолжает Кричет. - Что, если бы йериты не смирились со своим положением, то власть империи, лежащая на их плечах тяжким гнетом, превратилась бы в жестокий террор. Тебе ведь известна история Тессы-3. Вспомни, как за пять лет до завоевания Йера поступила Кахимская империя с Буссаром, жители которого объявили захватчикам войну до полного уничтожения. Кахимцы отказались от открытого сражения. Они согнали сотни тысяч рабов, среди которых были те же буссарцы, и перекрыли русло огромной реки, орошающей земли Буссара. Через два года Буссар, в результате неурожая и последовавшего за ним голода, лишился двух третей своего населения. Остальных уничтожили вошедшие на территорию Буссара имперские легионы. То же самое ожидало бы и Йер. Так что можешь считать, что ты не только предотвратил новый всплеск событийной волны, но и спас жителей Йера от поголовного уничтожения.
-Йер уже никогда не станет прежним.
-В мире не существует постоянство, - как будто сожалея о такой оплошности природы, разводит руками Кричет. - Пятнадцать лет назад буферной зоной, способной остановить событийную волну, могло стать только единое государство с твердой властью на территории Йера. Поскольку в то время в Йере, по сути, не существовало никаких единых для всей страны государственных структур, властные полномочия на его территории могли осуществить только люди, пришедшие извне. Это обернулось для Йера властью Кахимской империи. Вашей с Месс-ди-Мессом несомненной заслугой является то, что вы смогли сделать власть империи в Йере прочной, как никогда, не прибегая к жесткому воздействию на местное население, - Кричет снова опирается рукой о край стол и подается вперед. - Йериты были готовы к тому, чтобы воспринять идею власти, данной от бога. Они только ждали, когда кто-нибудь достаточно убедительно скажет им об этом. В противном случае, тебе вряд ли удалось бы одному убедить в этом целую страну... Или ты и с этим не согласен?
-Я считал, что решающую роль в этом сыграла та часть проповедуемого мною учения, в которой речь шла о том, что любой человек может выбрать свой Путь к Поднебесному и идти по некму, вне зависимости от внешних условий, - говорю я.
-Это всего лишь две стороны одной медали, - мягко улыбается Кричет. - Государство может уничтожить человека, но не способно властвовать над его душой. Весьма убедительно, следует признать. В особенности для рабов, у которых помимо души ничего больше не осталось... Хотя, может быть, кроме души ничего и не надо? - Лукаво добавляет он и улыбается, сияя глазами, довольный своей шуткой.
-Для того, чтобы сохранить даже просто душу, требуется приложить немало усилий.
-Должно быть, слишком уж много, - Кричет усмехается. Слегка, чтобы случайно не задеть моего самолюбия. - Иначе, чем еще объянить, что, когда ты угодил в тюрьму и тебе грозила смертная казнь, ни один из твоих учеников не попытался освободить тебя?
-У них была иная миссия, - сухо отвечаю я. Разговор об учениках был мне неприятен, хотя я, пожалуй, и сам не могу объяснить, почему именно. - Они должны были продолжать нести мое учение своему народу.
Должно быть, мой ответ не удовлетворяет Кричета, но он решает не ввязываться в спор.
-И первое время у них это неплохо получалось, - говорит Кричет. - В особенности преуспел один из них, по имени Сирх. Двое других, Федр и Гристин, покинули Йер и продолжали проповедовать твое учение в других странах. Удивительно, но там учение, сориентированное, в первую очередь, на жителей Йера, так же нашло немало приверженцев...
-Учение, разработанное Месс-ди-Мессом, достаточно универсально. Я думаю, оно могло бы найти приверженцев не только на Тессе-3, но и на других планетах.
-Ну, мы все-таки не миссионеры, а работники Центра, - усмехается Кричет, принимая мои слова за шутку. - И сейчас нас интересует, главным образом, Сирх. Вскоре после того, как ты покинул Йер, в народе его стали называть твоим приемником. Ему, конечно же, не хватало твоего умения творить чудеса и ореола мученика, но, тем не менее, проповедником он был неплохим. Кахимский наместник, находившийся в то время в Йере, почему-то решил, что учение, провозглашенное тобой и проповедуемое Сирхом, представляет угрозу для власти империи. На последователей Сирха начались гонения. Одно время Сирх даже был объявлен врагом империи номер один и за его голову была назначена награда. Подобные действия наместника играли нам на руку. Давление Кахима на Йер усиливалось, а, следовательно, и буферная зона, становилась более плотной. Все изменилось шесть лет назад, когда в Йер прибыл новый наместник по имени Центий Офр. Человек он оказался весьма проницательный и умный, и очень скоро понял, что проповедуемое Сирхом учение не только не представляет собой никакой угрозы, но, напротив, облегчает жизнь наместника Кахимской империи. Он разыскал Сирха и, окружив его почестями и лаской, сделал своим официальным идеологом, - Кричет снова усмехается и слегка качает головой из стороны в сторону. - Слаб человек. Видно, надоело Сирху бродяжничать в нищите. Взалкал он богатства, власти и официального признания. А наместник, таким образом, взял под свой контроль наиболее крупные общины последователей Сирха по всей стране. Но абсолютно верный ход со стороны Кахимского наместника оказался губительным для нашего проекта. С того момента, как Сирх начал свободно разъезжать по стране со своими проповедями, буферная зона на территории Йера стала медленно, но неумолимо разрушаться. Сейчас там действуют одновременно два фактора. С одной стороны, ослабло давление на Йер со стороны Кахимской империи. После убийства императора Карадоса Четвертого на престол взошел его племянник Милитек, - правитель бездарный, но амбициозный. Успокоенный миром, царящим в Йере, он вывела оттуда большую часть армии, перебросив ее на новые фронты. Одновременно с этим народ Йера начал разочаровываться в проповедуемом Сирхом учении. Причина этого кроется, главным образом, в том, что Сирх, получив одобрение и поддержку наместника, не только не попытался этого скрыть, но напротив, стал бравировать своей близостью к обличенному властью представителю Кахима. Точно так же он начал выставлять на показ и внезапно свалившееся на него богатство. Возможно, он считал, что признание со стороны наместника сыграет ему на руку, укрепив веру простого народа в истиность его учения, - теперь он уже считает учение о Пути к Поднебесному своим! - с которым не смогла совладать даже всесильная Кахимская империя. Однако, все вышло как раз наоборот. То, что с восторгом принималось из уст нищего проповедника, преследуемого властями, в исполнении преподобного Сирха было напрочь отвергнуто. В Йере снова начались волнения. Пока наместнику удается справляться с ними. Но, по самым оптимистическим прогнозам аналитиков Центра, Офр сможет контролировать ситуацию в Йере еще максимум полгода. По истечению этого срока власть Кахимской империи в Йере ослабнет настолько, что буферная зона окажется практически разрушенной и будет не в состоянии сдержать событийную волну, движущуюся со стороны Саркана...
Я слушаю Кричета, не перебивая, но с откровенным непониманием. К чему снова рассказывать всю эту длинную предысторию второй стадии проекта на Тессе-3, если об этом уже ни раз говорилось на собраниях различных групп и подразделений Центра? Я не могу понять, зачем Кричет пригласил меня сюда? Чтобы услышать от непосредственного участника первой стадии проекта одобрение принятых им решений? Вряд ли... Насколько я знаю Кричета, этот человек был не из тех, кто меняет свое решение, едва услышав неодобрительный отзыв о нем. Да и поздно уже что-либо менять.
Я первый противником идеи повторного использования Йера в качестве буферной зоны, но и я понимаю, что в сложившейся ситуации иного выхода нет, поэтому и не высказываю почти никаких возражений. Единственное мое требование заключается в том, чтобы новое воздействие на Йер было как можно более мягким и незаметным для населения. Кричету это прекрасно известно. Тогда для чего он затеял весь этот разговор?
Единственное, что приходит мне в голову, это то, что Кричет хочет во время разговора незаметно просканировать мое сознание, чтобы выяснить, не испытываю ли я перед предстоящей операцией каких-нибудь скрытых колебаний или сомнений.
Не являясь чистым телепатом, я, естественно, не обладаю способностью читать чужие мысли. Но, тем не менее, как и любой ксенос, прошедший специальную подготовку, я владею основными приемами психотехники, и психопреобразователь уже имплантирован в мое левое запястье. Я без труда могу распознать любую попытку несанкционированного вторжения в мою психику и противостоять ей.
Нет, у Кричета на уме было что-то иное...
-В принципе, существует две пути восстановления буферной зоны на территории Йера, - продолжает между тем руководитель проекта. - Первая: можно заставить Кахимскую империю вернуть армию в Йер и установить там жесткий режим военной диктатуры. Любые предпосылки к мятежу должны нещадно подавляться. Метод жестокий, но эффективный. Если империя раздавит своей массой Йер так, что он уже не сможет снова оправиться и подняться с колен, то на территории этой страны длительное время будет существовать надежная буферная зона. Естественно, при наличии альтернативы, мы не используем подобные методы. Альтернативой же диктатуры Кахимской империи являешься ты, Граис. Вторая возможность восстановления буферной зоны всецело зависит от того, сумеешь ли ты сработать так же четко и надежно, как и в прошлый раз. -Я смогу это сделать, - почти не задумываясь, отвечаю я, стараясь, чтобы слова мои звучали уверенно и убедительно. Мне не нужен дополнительный назойливый контроль за моими действиями со стороны руководителя проекта.
-Не сомневаюсь в этом, - едва земетно качнувшись вперед, Кричет наклоняет голову. - Ты ведь не хуже меня понимаешь, что если твоя миссия провалится, то подготовить и провести новую операцию мы уже не успеем. И если бы у тебя были хотя бы малейшие сомнения в успехе операции, ты, конечно же, отказался бы от участия в ней...
Взгляд Кричет вонзается мне в переносицу.
-Я сделаю все, как нужно, - все так же уверенно, но все же с некоторым внутренним напряжением, из-за того, что никак не могу понять, чего добивается Кричет, произношу я.
-Конечно, - снова кивает Кричет. - Надеюсь, на этот раз тебе не придется импровизировать.
-Я не собираюсь отклоняться от плана. Но, если возникнут непредвиденные обстоятельства...
-Все, что от тебя требуется, это просто прогуляться по Йеру. Вместо тебя будет работать твой образ чудом спасшегося от смерти и наконец-то вернувшегося после долгого отсутствия мессии. Теперь ни у кого и сомнений не возникнет в том, что твоими устами говорит сами Поднебесный. Твое возвращение превратит учение, проповедуемое Сирхом, в монолит, который уже никому не удасться расколоть. А встретившись с самим Сирхом, ты объяснишь ему, что истинному проповеднику слова божьего следует быть скромнее и ближе к народу. Вот и все. Какие могут быть проблемы?
-Неясно, как отреагирует на мое возвращение новый наместник.
-Вот только к наместнику сам, как в прошлый раз, не суйся, - решительно взмахнул рукой Кричет. - Месс-ди-Месс сказал мне, что ты отправился к наместнику по собственной инициативе.
-Так оно и было, - не возражаю я.
-Так вот на этот раз давай действовать строго по плану. Если возникнет необходимость, покажи народу парочку простеньких фокусов, и - все. С них и этого хватит.
-Если бы в прошлый раз мне удалось убедить наместника, что проповедуемое мною учение о Пути к Поднебесному ни для кого, в том числе и для имперской власти, не представляет угрозы, то, возможно, не понадобилось бы сейчас затевать новую операцию, - говорю я.
-Так ведь не удалось же, - разводит руками Кричет.
С минуту мы молча смотрим друг другу в глаза. Каждый ожидает, что скажет другой. Первым нарушает молчание Кричет.
-Ну что ж, - дружески улыбается он. - Надеюсь, что и на этот раз мы сработаем не хуже, чем пятнадцать лет назад это получилось у тебя с Месс-ди-Мессом. На некоторые вещи мы с тобой смотрим по-разному, но, что самое главное, - между нами существует взаимопонимание. Это все.
-Я могу идти? - Спрашиваю я, немного удивленный таким неожиданным окончанием разговора.
-Конечно, - быстро кивает Кричет.
Я поднимаюсь со стула и молча направляюсь к выходу.
Кричет окликает меня, когда я уже нахожусь в центре зала:
-Да, Граис! Еще один небольшой вопроса.
Я остановливаюсь и, не проявляя особой поспешности, оглядываюсь.
-Скажи мне, почему во время операции ты пользовался собственным именем? - Чуть прищурив левый глаз, спрашивает Кричет.
-Оно созвучно именам йеритов и, одновременно с этим, немного необычно для них, - отвечаю я.
-И тебя это нисколько не смущает?
-Что именно?
-То, что йериты обращаются к тебе так же, как коллеги из Центра.
-А почему, собственно, это должно меня смущать?
-Мне всегда казалось, что ксеносы предпочитают четко разграничивать свою личную жизнь и работу.
-Так оно и есть.
Кричет молча смотрит на меня.
Я поворачиваюсь к нему спиной и иду к выходу. * * *
Глава 1.
Едва приметная тропа, усеянная острыми камнями, тянулась через однообразно унылое плоскогорье, петляя среди хаотичного нагромождения скальных обломков. Не было видно ни деревца, ни травинки, хотя желтые, вылизанные дождями и ветрами коряги порою попадались на глаза одинокому путнику, который, неторопливо и размеренно переставляя ноги, двигался в сторону восходящего солнца. В воздухе все еще сохранялась ночная прохлада, но путник знал, что как только солнце поднимется чуть выше и тени от скал сделаются короче, по земле Йера разольется знойная духота.
Зона перехода, связывающего Центр с Тессой-3, находилась в труднодоступной горной местности, в стороне от караванных дорог. Граис намеренно выбрал для перехода ночное время, чтобы не тащиться по полуденной жаре. Он рассчитывал к восходу добраться до столицы Йера Халлата, но в предрасветных сумерках неожиданно обнаружил, что сбился с пути. Ему без особого труда удалось найти тропинку снова, но он не мог даже приблизительно сказать сколько времени потерял, блуждая среди кажущихся в темноте абсолютно одинаковыми каменных глыб.
Приложив ладонь козырьком ко лбу, Граис посмотрел на солнце. У него оставалось еще минут сорок, максимум - час, после чего плоскогорье превратится в огромную раскаленную сковороду. Тогда уже нужно будет думать не о том, как поскорее добраться до Халлата, а об укрытии от безжалостного солнца. Лучше всего для этой цели подошла бы неглубокая расщелина между валунами. Только прежде чем забираться туда, нужно было убедиться, что ее уже не облюбовала парочка песчанных змей.
Подумав об этом, Граис порадовался тому, как быстро возвращаются к нему былой опыт и знание местных особенностей. Достаточно оказалось сделать всего лишь несколько шагов по земле Йера, и он вновь ощутил себя йеритом. Как будто и не было пятнадцати лет, проведенных в Центре и на других планетах.
Взяв за концы, Граис поправил на плечах большой треугольный платок, - неприменный атрибут костюма любого йерита. В Йере выйти без такого платка из дома было бы полнейшим безумием. В полуденную жару его накидывали на голову, спасаясь от палящего солнца.
Платки традиционно были белыми с узкой полоской по краю и кистями на концах. По рисунку на кайме и цвету кистей можно было определить к какому родовому клану относитя носящий его йерит. Кроме того, по тому, насколько хорош и дорог был платок, можно было косвенно судить и о материальном благосостоянии его обладателя.
Граис, как и в первое свое посещение Йера, выбрал платок с пурпурными кистями и ромбами по кайме, обозначающими его принадлежность к клану Джи, представители которого жили на севере Йера, главным образом в окрестностях Сиптима, и редко появлялись в столице. Как платок, так и вся остальная одежда Граиса, - просторная рубашка из белого полотна с широким вырезом до живота, который стягивал шнурок, продетый в петли по краям, и такие же белые штаны, достающие до щиколоток, - были характерны для йерита с достатком чуть ниже среднего. Только сандалии его, хотя и имели вполне обычный вид, - широкие кожаные подошвы, крепящиеся к ступням четырьмя ремешками, - на самом деле были сделаны из прочного и необыкновенно удобного пневмопластика. Такие подошвы не только надежно защищали ступни от любых острых предметов, встречающихся на дорогах, но и, обладая отменными амортизационными качествами, в значительной степени снижали нагрузку на ноги при ходьбе на большие расстояния.
Но сейчас, даже при наличии столь замечательной обуви, Граис чувствовал усталость. Ему хотелось присесть и отдохнуть, но он заставлял себя, не останавливаясь, идти дальше. Если жара застанет его на плоскогорье, то до Халлата он доберется только поздено вечером. А это означало бы, что будет потерян целый день.
Граис накинул на голову платок так, чтобы край его прикрывал глаза от слепящих лучей солнца. Шагу он не прибавил, понимая, что незначительный выигрыш в скорости привел бы к неоправданным затратам сил.
Он успел спуститься в долину как раз к тому времени, когда солнце начало жечь землю в полную силу. Добравшись до ближайшего дерева с развесистой кроной, Граис ненадолго присел в его благословенной тени.
Небольшая птица с серым опереньем и ярко-красным хохолком опустилась на ветку дерева. Склонив голову к крылу, она с любопытством уставилась на неподвижно сидящего на земле человека.
-Иди сюда, - улыбнувшись, Граис протянул птице руку с раскрытой ладонью.
Птица пронзительно пискнула, взмахнула крыльями и, сорвавшись с ветки, упорхнула.
Граис досадливо цокнул языком.
Оперевшись руками о землю, он легко поднялся на ноги и снова зашагал в сторону города.
Вскоре роща, через которую он шел, закончилась, и Граис увидел высокую крепостную стену, возносящуюся, казалось, к самому небу. Чуть левее того места, где вышел из рощи Граис, проходила широкая грунтовая дорога, упирающаяся в массивные ворота, укрепленных широкими металлическими полосами.
Возле ворот, заперающих вход в город, укрывшись от палящих лучей солнца в тени крепостной стены, прямо на земле сидели люди.
Направляясь к воротам, Граис вышел на дорогу.
Люди, сидевшие в ожидании неизвестно чего, возле крепостной стены, наблюдали за приближающимся путником недобрыми взглядами. Даже на расстоянии Граис почувствовал исходящую от них волну агрессивной ненависти.
Подойдя ближе, Граис увидел, что все они одеты в лохмотья. Запах от них исходил весьма скверный, - должно быть самый чистоплотный из них мылся в последний раз месяц назад. К тому же, почти все они были калеки: кто без руки, кто без ноги или даже без обеих ног, кто без глаза. Двое юродивых, сидя на корточках, пускали слюни и что-то невнятно бормотали, вперив взгляды безумно вытаращенных глаз в пустоту перед собой.
На дорогу прямо перед Граисом, поднимая тучи серой пыли, выполз безногий нищий, закутанный в драную хламиду, подол которой он накинул себе на голову.
-Подайте медячок несчастному калеке, - жалобно проблеял безногий.
Граис молча достал из внутреннего кармана кожаный кошелек и положил в грязную ладонь нищего монету достоинством в дуза.
Видя щедрость незнакомца, заголосили и другие нищие, со всех сторон протягива к Граису трясущиеся ладони.
Граис положил еще несколько монет в протянутые к нему руки, но от этого их не становило меньше.
Неожиданно, оттолкнув плечом оказавшуюся ближе всех к Граису старуху, так что та, упав, растянулась в дорожной пыли, вперед вышел еще не старый мужчина с широкими плечами. Левая рука его была отрублена по самое плечо. Из-под грязного платка, накинутого на кудлатую голову злобно сверкали маленькие звериные глазки.
Граис сразу же признал в нем главаря шайки нищих, а потому протянул ему два дуза.
Безрукий повернул голову в сторону, презрительно сплюнул в пыль и только после этого быстрым движением выхватил из пальцев Граиса монеты и кинул их за пазуху.
-У тебя, видно, денег невпроворот, - медленно процедил сквозь зубы безрукий.
-С чего ты это взял? - Удивленно поднял брови Граис.
-Вход в город стоит пятнадцать дузов, - все так же медленно произнес однорукий. - И будь я проклят, если ты не припрятал за пазухой еще один кошелек.
-Еще бы! - Взвизгнула худющая, как жердь, женщина с синим лицом и отрубленным ухом. - Хотел от нас мелочью откупиться!
Однорукий бросил быстрый взгляд в сторону ворот, чтобы убедиться, что за ними не наблюдает стража. Но створки ворот были плотно закрыты. В столь ранний час никто, должно быть, пока еще не изъявил желания покинуть город. На дороге же, ведущей к воротам, так же не было видно путников, кроме чудака, рискнувшего путешествовать в одиночку.
-Слушай сюда, - обращаясь к Граису, тихо произнес однорукий. - Я бы предпочел решить дело миром. Давай сделаем так: ты отдаешь мне свой кошелек и я отсчитываю тебе из него пятнадцать дузов, чтобы ты смог заплатить за вход в город. По-моему, так будет справедливо.
-Ты хочешь ограбить меня и говоришь при этом о справедливости, - Граис пристально посмотрел в глаза нищего. - Поистине, из-за азарта гонок и пыла охоты в человеческом сердце и возникает безумие.
Глаза однорукого забегали по сторонам.
-Мне нужно идти, - сказал Граис и сделал шаг в сторону, чтобы обойти безрукого.
-Эй! Эй! - Шамкая беззубым ртом, закричал старик с затянутыми бельмами глазами. - Я уже слышал эти слова!..
Все еще сидящий в дорожной пыли безногий как клещами вцепился Граису в щиколотки. Граис потерял равновесие и начал заваливаться влево. Обернувшись, он увидел, что падает точно на подставленное одноруким длинное, остро заточенное шило. Поймав пальцами запястье однорукого, Граис чуть повернул его и сдавил так, что нищий завизжал от боли. Шило упало в дорожную пыль. Оперевшись на однорукого, Граис восстановил равновесие и одним почти незаметным поворотом стопы отшвырнул цепляющегося за его щиколотки безногого в сторону.
Когда Граису показалось, что он уже свободен, сбоку на него налетели еще трое нищих. Кто-то саданул его чем-то тяжелым по колену и Граис снова едва не упал. Женщина-жердь вцепилась в его рубаху и дернула с такой силой, что едва не разорвала ее надвое. Через минуту уже вся свора нищих, окружив Граиса, подобно стае голодных псов, рычала и бросалась на человека, который только что щедрой рукой одаривал их деньгами.
Граис вначале только защищался, стараясь не причинять несчастным калекам дополнительных увечий. Однако, когда в руке одного из нищих сверкнуло тонкое лезвие ножа, он понял, что дело серьезно. Да и однорукий уже поднял с дороги свое шило и теперь стремился подобраться поближе к Граису, чтобы просунуть свое опасное оруже ему между ребер.
Подловив однорукого на ложном выпаде, Граис выставил руку вперед и раскрытой ладонью едва только коснулся груди своего противника. Нищий с воплем отлетел на пару метров и, упав на обочину дороги, замер в неподвижности с разинутым ртом и откинутой в сторону рукой. Бросив быстрый взгляд на поверженного противника, Граис досадливо цокнул языком, - выброс потока психокинетической энергии из ладони получился интенсивнее, чем он хотел.
В пылу драки ни нищие, ни Граис не заметили, что на дороге, ведущей к городу, появился одинокий всадник.
Увидев, что возле ворот происходит какая-то потасовка, всадник, пришпорив своего чеклака, пустил его в галоп. На скаку он выдернул из ножен узкий, чуть изогнутый клинок.
Налетев на нищих, всадник взмахнул над их головами саблей.
-Прочь, нечисть! - Закричал он высоким, звонким голосом.
Увидев вооруженного человека, нищие сразу же бросились врассыпную. Возле дороги остались только все еще не пришедший в себя однорукий, да слепой старик, скорчившийся возле стены.
-Убирайтесь прочь, твари! - Погрозив убегающим нищим саблей, прокричал им вслед всадник.
Граис поправил на себе одежду и накинул на голову платок.
-Спасибо тебе, - сказал он, подняв взгляд на своего спасителя.
-Не за что! - Приветливо улыбнулся всадник и, вставив клинок в ножны, ловко спрыгнул с чеклака. - Ты и сам неплохо дрался. Мне даже показалось, что ты умышленно действовал не в полную силу.
Всаднику на вид было не больше двадцати лет. На подбородке у него только еще начинала кудрявиться первая бородка, такая же светлая и мягкая, как и его волосы, зачесанные на левую сторону, что сразу же выдовало в нем выходца из восточных провинций Йера. Подтверждением этому служил и его платок с алыми кистями и вышитыми золотом перекрещивающимися молниями - знаками клана Кай.
Юноша потрепал по гриве своего прекрасного вороного чеклака, который один, должно быть, стоил целого состояния, и снова повернулся к Граису.
-Чего ты не поделил с этими оборванцами? - Спросил он.
-Я просто подал им милостыню, - пожал плечами Граис. - А они набросились на меня, решив, что я еще припрятал денег.
Граис подошел к лежащему неподвижно на земле однорукому и, наклонившись, дотронулся пальцами до активных точек у него на шее. Нищий дернулся и открыл глаза.
-Если милостив к людям, то и от людей тебе будет милость, - произнес Граис, обращаясь к юноше.
Увидев перед собой лицо Граиса, нищий пополз от него, отталкиваясь пятками и упираясь в землю своим единственным локтем. Отодвинувшись на пару метров, он проворно вскочил на ноги и кинулся вдогонку за своими приятелями.
Юноша посмотрел на Граиса с нескрываемым интересом.
-Я правильно тебя понял? Ты называешь людьми тех скотов, которые чуть было не разорвали тебя на части из-за нескольких дузов?
-Именно так, - подтверждая его слова наклонил голову Граис. - Они, конечно же, являются далеко не лучшими представителями людского рода, но человек мудрости постоянно совершенствуется, помогая людям, поэтому не отвергает никаких людей.
Юноша только головой покачал.
-Давно не было слышно в Йере подобных речей, - произнес он.
-Неужели? - Удивился Граис. - А как же проповеди преподобного Сирха?
-Сирх?! - Брови юноши взлетели едва ли не к середине лба, что выражало одновременно и удивление, и возмущение, и недоверие к словам собеседника. - Откуда ты, чужестранец? По виду и говору ты, как будто, йерит. Но не могу поверить в то, что хотя бы один житель Йера не слышал проповедей Сирха!
-Меня не было в Йере почти пятнадцать лет, - ответил Граис.
-Тогда понятно, - кивнул юноша. - Ты пришел в Халлат пешком?
-Да, - ответил Граис.
-И без попутчиков?
Граис улыбнулся и молча развел руками.
-В таком случае, можно сказать, что тебе повезло в том, что на тебя напали только под стенами Халлата, - сказал юноша. - Сейчас в Йере больше разбойников и бандитов, чем честных граждан.
-А ты сам не боишься путешествовать один? - Спросил Граис.
-Я не один, - покачал головой юноша и указал рукой на дорогу, где показались четверо всадников. - Это моя охрана, - сказал он и весело, совсем по-мальчишичьи улыбнулся. - Мне удалось оторваться от них.
-Должно быть, ты важная персона, если в пути тебя сопровждают четверо охранников, - высказал вполне обоснованное предоложение Граис.
Юноша недовольно дернул уголком рта.
-Не я, а мой папаша, - сказал он.
-Позволь мне узнать имя твоего почтенного родителя.
-Никакой он не почтенный, - пренебрежительно махнул рукой новый знакомый Граиса и сразу же перевел разговор на другую тему. - Ты прибыл в Халлат с какой-то конкретной целью?
-Я просто хотел повидать старых знакомых, - сказал Граис и посмотрел на городские ворота. - Как мне сказали нищие, вход в город стоит теперь пятнадцать дузов.
-Халлат похож на учение Сирха, - усмехнулся юноша. - Стены высокие и крепкие только вокруг ворот, а пройдешь чуть в сторону - полно дыр. Но не волнуйся, незнакомец, нас с тобой пропустят и через эти ворота.
-Что случилось, господин? - Спросил у юноши один из подъехавших к ним охранников в традиционной одежде йеритов.
Рука его лежала на рукоятке выдвинутой на половину из ножен сабли. Взгляд подозрительно косился на Граиса.
-Все в порядке, - махнул рукой юноша. - Я просто встретил знакомого. Позаботься лучше о том, чтобы нас пропустили в город.
Охранники подъехали к воротам. Один из них, наклонившись, трижды ударил рукояткой зажатого в кулаке кнута по деревянной створке небольшого квадратного окошка. Окошко почти сразу же открылось. В проеме показалось красное, одутловатое лицо с обвислыми черными усами.
-Ну?.. - С трудом разлепив спекшиеся губы, недовольно произнесла голова в окошке.
-Открывай ворота, гарата! - Рявкнул один из приехавших вместе с юношей воинов. - Сын преподобного Сирха прибыл ко двору наместника!
Даже и не взглянув на бумагу, которую сунул ему под нос охранник, краснорожий страж, проворно захлопнул окошко и кинулся открывать ворота.
-Ты сын преподобного Сирха? - Удивленно посмотрел на юношу Граис.
-Да, - довольный произведенным впечатлением, но одновременно с этим и несколько смущенно улыбнулся юноша. - Меня зовут Килос.
-Того самого Сирха, рыбака из Дрота, который потом пришел в Халлат, как ученик Граиса? - Автоматически пожав протянутую Килосом руку, уточнил ксенос.
При упоминании имени Граиса озорные искорки мгновенно исчезли из карих глаз Килоса.
-Будь осторожен, незнакомец, - произнес Килос тише, чем говорил ранее. Должно быть, он не хотел, чобы их услышали стражники у ворот. - Ты давно не был в Йере и поэтому, наверное, не знаешь, что за упоминание имени Граиса в связи с именем преподобного Сирха можно жестоко поплатиться.
-Я не боюсь произносить вслух свое имя, - сказал Граис.
-Что ты хочешь этим сказать, - подозрительно прищурился Килос.
-Граис - это мое имя, - слегка наклонив голову, представился ксенос.
-Но ты же не тот самый Граис из Сиптима, приговоренный к казни пятнадцать лет назад за призывы к бунту против Кахимской империи и таинственным образом бесследно исчезнувший из тюремной камеры в ночь перед казнью? - Натянуто улыбнулся Килос.
-Именно тот самый Граис из Сиптима, - заверил его ксенос. - Только я никогда не призывал людей к бунту.
-Господин!
Вздрогнув от неожиданности, Килос оглянулся на окликнувшего его охранника.
Тот молча указал кнутом на открытые уже ворота.
-Послушай, ты, наверное, устал с дороги, - снова повернувшись к Граису быстро заговорил Килос. - Быть может, ты не откажешься зайти со мной на ближайший постоялый двор, чтобы подкрепить свои силы пищей и вином?
-Почту за честь, господин Килос, - с благодарностью приложил руку к груди Граис. - Тем более, что мне тоже хотелось бы распросить тебя о твоем отце, которого я уже давно не видел.
-Отлично, - радостно улыбнулся Килос. - Только не называй меня больше господином.
-Тогда скажи об этом и им, - указал Граис на охранников. - Успех дела - не в прославлении величия.
-Хорошо, - с серьезным видом кивнул Килос. - Я подумаю об этом.
Они беспрепятственно вошли в город, - сражи ворот, во избежании лишних неприятностей, даже и не выглянули из своей будки.
Килос приказал своим охранникам свернуть в ближайшую улочку и остановиться возле постоялого двора.
В небольшом обеденном зале, куда их провел маленький, верткий хозяин, сразу же смекнуший, что к нему пожаловали богатые гости, царил полумрак, - окна, защищали от солца плотные занавеси. За одним из столов сидели только трое пьяных шалеев из имперской гвардии. Охранники Килоса собрались было выставиить их на улицу, но юноша, взмахнув рукой, велел им не затевать бессмысленную свару.
-Подай нам вина, - сказал он хозяину, присаживаясь за стол. - Кахимского.
-Извините, господин, - почтительно согнул спину хозяин. - Кахимского у меня нет.
-Тагда давай лучшее из того, что имеешь, - сказал Килос. - И поесть. Вы тоже себе что-нибудь закажите, - велел он охранникам.
Не прошло и минуты, как на столе уже стояли запотевшие кувшины с холодным вином, тарелки с изюмом и сыром. Отдельно была подана закопченная на вертеле холодная труква, коричневая поджаристая корочка на которой блестела от слоя прозрачного жира.
Охранники заняли стол возле самого входа, так что им не было слышно о чем разговаривал их хозяин с человеком которого встретил ворот.
Килос разлил вино в кружки и, сделав из своей пару глотков, отломил у птицы ногу. Граис, заедая терпкое йерское вино, кинул в рот несколько изюмин.
-Поистине, велик Поднебесный, подаривший мне сразу же по прибытии в Халлат встречу с сыном друга, - сказал Граис.
-Во веки веков, - почтительно произнес Килос фразу, полагающуюся при упоминания святого для йеритов имени.
-В свое время я был близко знаком с Сирхом, - сказал Граис. - Он был моим другом и учеником. Но он никогда не говорил мне, что у него есть сын.
-Рожденный вне брака, - усмехнулся Килос. - В то время он меня и знать не хотел. А вот когда стал великим преподобным Сирхом, тогда и подумал, что ему нужен наследник. Вот и вспомнил обо мне. Должно быть, новых детей завести он уже не в силах.
-Ты непочтительно отзываешься об отце, - с укором произнес Граис.
-Сначала он должен заслужить мое уважение, - с вызоыом вскинул голову Килос. - Девятнадцать лет он не вспоминал ни обо мне, ни о моей матери. Неужели же я должен был по первому зову броситься ему в объятия?
-И, тем не менее, ты признаешь себя сыном Сирха.
Килос криво усмехнулся.
-Только потому, что в Йере лучше быть сыном преподобного Сирха, нежели рыбаком, у которого нет денег даже на то, чтобы купить собственную сеть.
-Как же тебе удается ладить с отцом? - Спросил Граис.
-А никак, - развел руками Килос. - Полгода он пытался приручить меня, а, когда понял, что ничего у него из этого не выйдет, отправил в Халлат ко двору наместника.
-Так значит самого Сирх сейчас нет в Халлате?
-По-моему, они с наместником недолюбливают друг друга, - наклонившись через стол, тихо произнес Килос. - Поэтому Сирх старается как можно реже появляться в столице. Он путешествует по крупным провинциям Йера, выступая в больших городах со своими проповедями, но больше всего времени проводит в Меллении, - там у него постоянная резиденция. - Килос бросил на стол обглоданную кость и быстро сделал пару глотков из кружки с вином. - Послушай, - снова наклонившись к Граису, зашептал он. - Если ты действительно был учителем Сирха, то объясни мне, почему тебя в народе почитают как человека, чьими устами говорил Поднебесный, а Сирха поносят последними словами? Ведь он всего лишь повторяет твои слова!
Прежде чем ответить, Граис отщипнул кусочек сыра, пожевал его и запил вином.
-Великая прямота отражает кривизну, - сказал он, глядя в глаза юноше. - Великая смекалка отражает глупость. Великая завершенность отражает изъяны. Великое красноречие отражает бормотание. Нет большей беды, чем неосознание достаточности.
Откинувшись на спинку стула, Килос с восторгом посмотрел на Граиса.
-Теперь я верю, что ты действительно Граис из Сиптима, - произнес он после недолгого молчания. - Никто прежде мне не доводилось слышать столь простых и одновременно глубоких слов, отвечающих на самую суть поставленного вопроса. Сирх попросту выхолостил твое учение. Он зарыл его суть под нагромождением бессмысленных словесных конструкций.
-Скорее всего, Сирх искренне заблуждается, думая, что истина нуждается в толковании, - спокойно возразил Граис.
-Заблуждается? - Килос хмыкнул и покачал головой. - А, по-моему, - он умышленно вводит в заблуждение своих слушателей.
-Теперь я понимаю, почему вы с отцом не поладили, - едва заметно улыбнулся Граис. - Ты все подвергаешь сомнению.
-Ты считаешь, что я не прав?
-Напротив, - покачал головой Граис. - Именно этого качества вегда недоставало твоему отцу. А я всегда требовал от своих учеников не только веры в то, что я говорю, но, в первую очередь, понимания. Понять порою гораздо труднее, чем свято уверовать.
-Но, в таком случае, можно подвергнуть сомнению и саму веру в Поднебесного, - с благоговейным ужасом произнес Килос.
-Что ж, попробуй, - улыбнулся Граис. - Но для начала подвергни сомнению существование себя самого, поскольку ты есть одно из проявлений воли Поднебесного. В мире все знают, как познать непознанное, но никто не знает, как познать уже известное.
-Да-а, - Килос озадаченно поскреб ногтями свою бородку. - Поистине, легенды о тебе говорят правду, - твоими устами говорит сам Поднебесный.
Граис улыбнулся.
-Познание - не речь. Речь - не познание.
В глазах Килоса все заметнее сиял восторг. Он даже забыл о еде, над тарелками с которой уже жужжали слетевшиеся на аромат зеленоватые мигаты.
-Хотел бы я быть твоим учеником, - наконец произнес он. Граису даже показалось, что в словах его прозвучала затаенная просьба. - Ты не собираешься снова начать проповедовать?
-Нет, - покачал головой Граис. - Боюсь, что на этот раз я долго в Йере не задержусь. Но ты ведь можешь стать учеником Сирха.
-Сирх! - Юноша не произнес, а с презрением выплюнул это имя. - Что значит Сирх по сравнению с тобой! Ты истный учитель, потому что учишь людей думать. Сирх же вбивает им в головы свои постулаты, словно гвозди заколачивает! По самую шляпку! "Власть дана от Поднебесного! Без Власти жизнь - хаос! Живи не для себя, но для Поднебесного, который и есть Власть!..", - нараспев заголосил он, пародируя Сирха.
Слушая его, Граис улыбнулся. Действительно, подобные интонации, пронизанные благоговейным неиствовством, были свойственны Сирху и в прежние времена.
-Ну, что ты на это скажешь? - Спросил Килос, довольный тем, что его небольшое представление понравилось собеседнику.
-Я не вижу в этих словах противоречия истине, - сказал Граис. - Но, в целом, ты прав, - подобная прямолинейность не идет на пользу дела. Учеников можно заставить вызубрить правила, но это вовсе не будет означать того, что они будут следовать им всегда и во всем. Мудрый наставник только подводит ученика к черте, за которой тот сам находит требуемый ответ. В свое время я говорил то же самое, но другими словами: порядок в большом государстве отражается в приготовление мелкой рыбешки.
Килос бросил взгляд на своих охранников, которые, закончив трапезу, теперь, в ожидании приказа, то и дело посматривали на своего господина.
-Что ты собираешься делать в Халлате? - Спросил он у Граиса.
-Я рассчитывал встретиться здесь с Сирхом, - ответил тот. - Но, поскольку его нет в столице, - повидаюсь для начала с другими своими учениками. А потом отправлюсь в Меллению.
-Тебе, наверное, понадобятся деньги, - Килос полез в карман за кошельком.
-Нет! - Протестующе взмахнул рукой Граис.
-Ну, как знаешь, - Килос поднялся из-за стола и знаком велел своим охранникам собираться. - Я рад был встрече с тобой.
-Мне беседа с тобой так же доставила удовольствие, - ответил Граис, поднимаясь со своего места. - У тебя живой ум. И, если ты не будешь позволять ему лениться, то сможешь многого достичь.
-Спасибо на добром слове, - улыбнулся Килос. - Я пока еще не знаю, где именно буду жить в Халлате, но, если тебе понадобиться моя помощь, можешь справиться обо мне при дворе наместника. Я всегда буду рад видеть тебя.
-Да направит твой Путь Поднебесный.
-Во веки веков. * * *
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin