Изначально: Зона 48. Австралия. Северная территория.

Улуру.

Нынешнее местоположение: Не определено.

Время Сновидений.

Глава 22

За час с небольшим аборигены набили столько птиц, что их хватило не только на ужин для всей команды, но еще и на завтрак осталось. Белые принялись потрошить тушки и насаживать их на вертела. Аборигены, даже не ощипав, обмазали птиц толстым слоем глины и кинули в костер. Прежде, чем оставленная на утро добыча оказалась подвешена за лапки к веткам деревьев, добычу внимательно осмотрел Орсон. По большей части, это были птицы с ярким, пестрым оперением и длинными хвостами, похожие на фазанов, разве что, немного крупнее. Однако, при более внимательном осмотре сходство с хорошо знакомыми всем птицами быстро сошло на нет. Главным отличием оказался клюв - большой, сильный и загнутый, как у попугая. Орсон не успел еще задуматься над тем, что вскрывала этим мощным инструментом птица, а Ксавьер уже протянул ему на ладони три круглых плода, размеров со спелый мандарин, покрытых плотной, гладкой, зеленой кожицей. Под довольно плотной кожицей, расковырять которую оказалось совсем не просто, оказалась прослойка мякоти, толщиною примерно в сантиметр. А под мякотью прятался большой темно-коричневый орех в крепкой скорлупе, расколоть которую Орсон сумел только воспользовавшись пассатижами. Видимо, именно этими орехами, в большом количестве рассыпанными в густой, высокой траве, как раз и питались местные псевдофазаны.

Другие птицы, добытые аборигенами, были похожи на голубей светло-коричневой расцветки. Вот только клювы у них были длинные, крепкие и острые, как шила. Орсон предположил, что своими клювами они выковыривают личинки насекомых из глубоких складок коры деревьев или из гнилых ветвей. Это шло несколько вразрез с наблюдением самого биолога, отметившего, что в том месте, где они оказались, нет никаких насекомых. Поэтому он тут же уточнил, что личинки могут принадлежать и не насекомым вовсе, а каким-либо другим, неизвестным науке формам жизни. Определение настолько самому ему понравилось, что Орсон повторил ее вновь:

-Да, неизвестные науке формы жизни.

Помимо птиц, аборигены принесли еще трех убитых зверей.

Два были похожи на крупных сусликов, только с массивными хвостами и задними лапами, как у кенгуру. Можно было, не задумываясь, спорить на что угодно, что нор эти суслики не рыли, а передвигались исключительно прыжками. Любопытной особенностью зверьков оказалось то, что зубы у них были, как у хищников. А, раздвинув пальцами редкую шерсть, можно было увидеть чешую, как у змей или ящериц. Голова так и вовсе была прикрыта толстой роговой пластинкой, сквозь которую лишь местами пробивались длинные и жесткие щетинки.

Последняя добыча аборигенов повергла биолога в полнейшее недоумение. Это было нечто неопределенное и бесформенное, больше всего похожее на березовый гриб-чагу, размером с большой котел. Со стороны спины оно было черного цвета, грубое и жесткое на ощупь, и покрыто множеством кривых, глубоких морщин. Со стороны брюха существо было плоское, мягкое и даже чуть бархатистое, как будто покрытое сотнями тысяч микроскопических ворсинок или сосочков. У него имелось пять коротких, кривых, торчащих в разные стороны конечностей, каждая из которых состояла из двух суставных сочленения и заканчивалась двумя мощными когтями, похожими на кусачки. Больше ничего у странного существа не было. То есть, ни рта, ни глаз, ни ушей, ни каких либо иных органов чувств. Не смог отыскать Орсон и отверстий для поглощения пищи или выделения продуктов распада. Органов размножения он так же не нашел. Из дырки, пробитой в спин существа наконечником копья, сочилась бледно-розовая жидкость похожая на кровь, смешанная с какой-то белесой слизью.

-Где вы его нашли? - поинтересовался у охотников Орсон.

-Он висел на дереве, как мешок, уцепившись когтями за ветку, не очень высоко, метрах в трех от земли, - тут же принялся рассказывать Лиам. - Я подумал, это что-то вроде пчелиного гнезда и кинул в него бумеранг. А он, как только упал на землю, вскочил на свои кривые лапы и побежал. Быстро так побежал! Но Ксавьер догнал его и проткнул копьем. Он лапами задергал и почти сразу издох.

-А, вы что скажите? - посмотрел биолог на Ноя.

-Я не знаю, что это, - покачал головой старик.

-И в ваших легендах ничего о нем не рассказывается?

-Нет! - снова тряхнул головой абориген. - Если бы что-то было, я бы непременно запомнил. А, если бы кто-то его хоть раз видел, так непременно бы на скале нарисовал.

-А вы, ребята, уверены, что это можно есть? - спросил, ткнув носком ботинка странное существо, наемник по имени Ковач. - Уж больно уродливый!

-Крабы тоже уродливые, зато вкусные, - возразил Лиам.

А Ксавьер так просто запустил палец в дырку на спине «чаги», после чего сунул его в рот, пососал и уверенно кивнул:

-Можно!

Внутренние органы местных птиц и зверей, за исключением «чаги», выглядели примерно так же, как и у их земных аналогов. И располагались они в том же порядке. Наверное, при более тщательном анализе непременно обнаружились бы какие-нибудь различия, но, поскольку все уже хотели есть, Орсону пришлось ограничиться забором образцов тканей. «Чагу» биолог попытался расковырять ножом, но потерпел неудачу. Под мягкой брюшной частью, тоже обнаружилась крепкая роговая пластина. Провозившись какое-то время со странным существом, Орсон в конце концов отломал у него одно из сочленений ноги и сунул его в контейнер для образцов, а все остальное отдал Ксавьеру. Который прямо так и кинул его на угли.

Не забывая об осторожности, Камохин со Штрауссом составили график ночного дежурства. Дежурить решили по-трое. Зунна и аборигенов от ночного дежурства постановили освободить. Но, ежели первый ничего против этого не имел, то аборигены обиделись и начали возмущаться. Поэтому в первый дозор отправились Трацюк, Брейгель и Лиам.

К тому времени, когда зажарилась дичь и закипели кофейники, уже почти стемнело. Мясо ногастых «сурков» на вкус оказалось совсем неплохим, похожим на баранину, только очень жестким. Блюдо, что называется, на любителя. Зунн, к примеру, от него отказался, а, вот, Штраусс поливал острым соусом из одноразовых пакетиков и только нахваливал. Зато «фазаны» понравились всем. Их мясо было мягким, рассыпчатым, чуть сладковатым на вкус и даже как будто приправленное какой-то экзотической специей. Все долго перебирали различные сравнения, но так и не смогли решить, на что же оно больше всего похоже.

Перевернув «чагу» несколько раз на углях, Ксавьер решил, что блюдо готово и палкой выкатил его из костра. Дав ему немного остыть, абориген взялся за лапу и та на удивление легко отломилась. Понюхав то, что находилось внутри, Ксавьер удовлетворенно кивнул и протянул ногу дяде. Ной принял угощение, как ни в чем не бывало, как будто ему и прежде приходилось много раз пробовать не менее экзотическую дичь. После термообработки панцирь «чаги» сделался ломким, как яичная скорлупа. Понемногу очищая ногу от панциря, старик откусывал по кусочку розоватое мясо и жевал его с вполне довольным видом.

Разломав панцирь на спине «чаги», Ксавьер достал оттуда большущий кусок точно такого же розоватого мяса, очень похожего на крабье. Переложив мясо на большие листья, он повернул его на бок, ножом выковырнул и кинул в костер какие-то серые лохмотья, после чего нарезал мясо на толстые ломти.

Из белых попробовать его поначалу решился только Орсон. Который, как естествоиспытатель, считал себя обреченным на подобные испытания. Но, после того, как англичанин потянулся за вторым куском, Осипов тоже решил попробовать экзотическое блюдо. По вкусу и консистенции мясо «чаги» напоминало мясо кальмара, но, так же, как и мясо птицы, казалось приправленным какой-то очень необычной специей.

Можно сказать, ужин удался на славу. Все как-то расслабились, без конца шутили и все вместе смеялись. Аборигены, наемники, квестеры. Как будто это был заранее спланированный пикник, устроенный в хорошо всем знакомом месте, а не в каком-то там Времени Сновидений.

Когда пришло время ложиться спать, аборигены быстро соорудили себе легкий шалаш. Остальные легли прямо так, под ветками деревьев, расстелив лишь туристские коврики. Погода была теплая, небо - ясное и, что самое главное, никаких насекомых!

Как и остальные, Орсон перед сном отбежал в кусты. Возвращаясь назад, он вдруг почувствовал себя как-то странно. Нет, не плохо, а как раз наоборот...

Хорошо!

Необыкновенно хорошо!

Слишком хорошо...

Хотя, может ли быть человеку слишком хорошо?..

Вопрос, конечно, интересный. Но, в данный момент, Орсона занимал не он. Биолог попытался понять, почему ему вдруг стало так хорошо?

Так необыкновенно, фантастически. сказочно хорошо!

Или же, ему вовсе не вдруг стало хорошо?..

Точно! Хорошо ему становилось постепенно. И началось все, когда они еще сидели у костра...

Они уже наелись и просто пили кофе...

Губер рассказал очень смешной анекдот про носорога... Ну, очень смешной! Вспомнив его, Орсон усмехнулся... Нужно не забыть рассказать в клубе...

Какой, к черту, клуб? Он же сейчас работает на Кирсанова, в Центре Изучения Катастроф...

Орсон сделал глубокий вдох и задержал дыхание.

Что-то, определенно, было не так.

Резко выдохнув, Орсон запрокинул голову и посмотрел на небо.

Звезды, звезды, звезды, звезды...

Луны не видно.

И ни одного знакомого созвездия. Что и не удивительно - это же южное полушарие... Если это, конечно, все еще Австралия. Ну, или какой-то там ее аналог в одном из множества параллельных миров... Кстати, нужно спросит у аборигенов - они-то должны знать свои австралийские созвездия... У них ведь даже на флаге звезды нарисованы...

И вдруг звезды на небе начали описывать круги вокруг некого небесного центра... Может быть, вокруг той самой свермассивной черной дыры, что расположена в центре Млечного Пути.

Орсон, как завороженный следил за необычным астрономическим явлением.

Звезды двигались сначала медленно. Потом - все быстрее...

Под конец они вращались так скоростью, что их треки слились в светящиеся круги...

Орсон почувствовал головокружение.

-Крис! - тронул его за плечо так же возвращавшийся к кострам Осипов. - С тобой все в порядке?

Орсон закрыл и ту же снова открыл глаза.

Все звезды были на своих местах.

Ну, может быть, не совсем на своих, об этом биологу трудно было судить, но, по крайней мере, они больше не бегали по кругу, как карусельные лошадки.

-Ты как себя чувствуешь? - спросил он у Осипова.

-Отлично! - довольно улыбнулся тот.

Нет, не просто довольно, а очень довольно!

Ну, просто счастливо!

Верно, иначе и быть не могло.

-Смотри сюда.

Орсон поднял левую руку с выставленным указательным пальцем и начал медленно рисовать им в воздухе спираль, раскручивающуюся от центра к периферии. Осипов, как завороженный, следил взглядом за движением пальца биолога, который каким-то непостижимым образом делал воздух вокруг себя осязаемым, продавливал, как мягкое, уже почти потекшее масло, и рисовал на нем разворачивающуюся спираль, оставляя в воздухе радужный, переливающийся след.

-Как у тебя это получается?

-Что именно?

-Это! - Осипов ткнул пальцем в пустоту.

Орсон остановил движение пальца.

-И на что это похоже?

-Светящаяся, разноцветная спираль... Она начнет вращаться?

-Так, мне все понятно, - англичанин взмахом руки стер нарисованную в воздухе спираль, которую сам он не видел.

-Зачем ты это сделал? - обиделся Виктор.

Орсон сложил руки на груди, ясно давая понять, что более заниматься художеством не намерен.

-У тебя мысли не путаются?

Осипов прислушался к собственным ощущениям, присмотрелся к тому, что творилось у него в голове.

-Нет. Все нормально... Я бы даже сказал...

-Очень нормально! - опередил его англичанин.

-Ну, да, - согласился квестер. - Что-то вроде того. Хорошо, но лучше, чем обычно, - он попытался более подробно описать свои ощущения: - Голова работает ясно, мысли отчетливые и... как будто блестящие... Эдакий, холодный, металлический.... я бы даже сказал, хромированный блеск.

-Ты видишь собственные мысли?

-А ты - нет?

Орсон молча покачал головой. При этом он не стал уточнять, что звуки, которые он слышал, были раскрашены в разные цвета. И это было очень забавно.

-Странно, - недоуменно пожал плечами Осипов. - Это так естественно

-Но раньше ты ведь их не видел?

-Нет... Но...

-На что сейчас похожа твоя мысль?

-На большую, тяжелую каплю расплавленного битума.

-Она тебе не нравится.

-Скорее, она мне несимпатична.

-Почему?

-Я видел однажды, как человек обжег расплавленным битумом лицо.

-Потом с ним все было нормально?

-Да.

-Так, что это за мысль?

Осипов прикусил край нижней губы и посмотрел на небо.

-Мы под кайфом?

-Похоже на то, - Орсон довольно улыбнулся.

Если Осипов, так же, как и он, смог сделать надлежащий вывод, следовательно препарат, под воздействием которого они находились. был не слишком сильный и не вырубал способность анализировать и логически мыслить.

-Это какой-то галлюциноген?

-Полагаю, это комбинированный препарат, галлюциногенная составляющая в нем присутствует, но не доминирует. Ты мог заметить, что оптические иллюзии начинаются только тогда, когда ты сам, расслабившись, позволяешь им проявиться. Их очень легко держать под контролем сознания и в нужный момент просто выключать. А, вот, био- и нейростимуляторы работают сильно. Я, как и ты, чувствую себя уверенно и бодро, как никогда, мысль работает четко и ясно. И это не иллюзия.

-Согласен, - кивнул Осипов. - Я сейчас попытался вспомнить номер самого первого своего мобильника и у меня легко это получилось. Но, где мы это подхватили?

-Ты сам уже должен был догадаться.

-Мясо «каракатицы»?

-Ну, можно и так его назвать. Хотя, я, пожалуй, буду называть его «Чага Орсона»! По-латыни это будет Inonotus obliquus Orsonicum!

-Слушай, кончай, - недовольно поморщился Осипов.

-А, что, тебе не нравится? Или ты хочешь присвоить себе лавры первооткрывателя?

-Откуда в мясе это вещество?

-Так, сразу ответить на этот вопрос я не могу. Возможно, это какой-то побочный продукт жизнедеятельности.

-Почему побочный?

-А тебе не все равно?

-Как-то странно звучит.

-Фиолетово.

-Что?

-Звучит - фиолетово.

Осипов прислушался.

-Да, пожалуй... А, разве при термической обработке биологически активное вещество не должно было распасться?

-Быть может, как раз наоборот, именно при термической обработке оно претерпело некое изменение, в результате чего и обрело те свойства, которые мы сейчас на себе испытываем. Впрочем, все это лишь околонаучные спекуляции. Окончательные выводы о природе этого вещества и механизмах его воздействия на человека можно будет сделать только после лабораторного анализа. И, ты знаешь, Вик! - Орсон направил на Осипова палец, на кончике ногтя которого вспыхнула яркая, как электрический разряд, искра. - Я займусь этим сам!

-Интересуешься галлюциногенами? - усмехнулся Виктор.

-Тут намечается прорывное открытие! - Орсон взмахнул руками, обрисовав контуры светящейся арки. - Новый нейроактивный препарат, оказывающий очень мягкое, но эффективное воздействие на психику. Наверняка, в медицине ему найдется широкое применение.

-Получишь нобелевку - проставишься, - Осипов хлопнул приятеля по плечу. - Пошли спать!

-Проставишься - это что значит? - непонимающе сдвинул брови англичанин.

-Значит, сводишь всех нас в бар, - объяснил Осипов.

-За свой счет?

-Разумеется!

Квестеры не спеша двинулись к тому месту, где под деревьями лежали их вещи.

-И сколько я должен буду проставить?

-Ну, не по одной, разумеется.

-Сколько?

-Кто сколько осилит.

В голове у Орсона сам собой запустился процесс математического анализа обрисованной ситуации. Цифры были похожи на строящих сотовый дворец пчел.

-Тебе не кажется, Крис, что ты торопишь события?

-Мой дед говорил, что к некоторым событиям нужно быть всегда готовым. Например, на случай, если тебе вдруг присудят Нобелевскую премию, лауреатская речь уже должна лежать в кармашке твоего смокинга.

-У нас примерно о том же самом говорят иначе.

-Как?

-От сумы да от тюрьмы не зарекайся.

Орсон ненадолго задумался. После чего изрек:

-Мрачный вы, все же, народ, русские. Если все ждут от жизни радости, то вы, почему-то, ждете беды.

-Это все из-за климата, - усмехнулся Осипов.

-Ну, да, я так и подумал, - кивнул Орсон. - Именно из-за климата ты в свое время и перебрался в Америку...

-Слушайте! - приподняв голову, недовольно буркнул разбуженный болтовней двух ученых Камохин. - Вы спать собираете?

Орсон с Осиповым посмотрела на него и дружно покатились со смеху - головы стрелка пылала пламенем негодования.

* * *

Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin