Глава 32.
24 июня. Вечер.
Сергей был не столько напуган, сколько растерян. Он понятия не имел, как следует вести себя в подобной ситуации. Все его представления о роли заложника базировались на просмотренных когда-то кинофильмах. В кино умудренные опытом крутые парни, которым в конечном счете предстояло стать спасителями невинных жертв, с упертым постоянством твердили, что заложнику, для того, чтобы выпутаться из самой сложно ситуации, следует лишь неукоснительно выполнять несколько простых правил.
Первое: в момент похищения нужно старательно запоминать абсолютно все, даже кажущиеся совершенно незначительными детали. Вкус, цвет, запах - любые ощущения. То, что случайно попадает на глаза. Все нужно мысленно перечислить и запомнить.
Но все произошло настолько неожиданно и быстро, что Сергей абсолютно ничего не успел запомнить. Бомжи внезапно вылетели из темноты. Их было не меньше полудюжины. И одеты все они были настолько причудливо, что в глаза рябило. Сергей успел лишь заметить темно-зеленый камзол с малиновой оторочкой, широкими отворотами и тремя большими, блестящими звездами на груди. И мешковатый ярко-оранжевый костюм с торчащими во все стороны бутафорскими иглами, вроде тех, что надевают на Хэллоуин. Больше он ничего не успел разглядеть. Его повалились на пол, перевернули на грудь, ткнули носом в мусор, завернули руки за спину и стянули запястья тонким, больно врезающимся в кожу ремешком. Затем снова перевернули на спину, заклеили рот и глаза скотчем, подхватили под локти и куда-то поволокли. Все это бомжи проделали молча. Как будто заранее просчитали и продумали каждый свой шаг, каждое движение. До слуха Сергея доносились только приглушенные звуки быстрых шагов и частое, неровное дыхание похитителей. И еще он чувствовал запах, исходивший от бомжей. Вопреки ожиданиям, они не смердели, подобно бродячим псам. Это был удивительно знакомый запах, навязчиво навевающий какие-то давние, полустертые, но, все равно, очень приятные, успокаивающие воспоминания. Так что Сергей даже время от времени ловил себя на мысли о том, что ему хочется расслабиться и ни о чем не думать. Хотя в ситуации, кода тебя, связанного, тащат неизвестно куда и непонятно зачем, подобная умиротворенность была совершено неуместной.
Второе: нужно запоминать дорогу, которой тебя тащат. Даже, если у тебя завязаны глаза, нужно слушать доносящиеся до ушей звуки и считать повороты.
Ну, на счет звуков все уже было сказано. Быть может, если похитители везут свою жертву на машине через город, сменяющие друг друга звуки и могут помочь отыскать дорогу. Но в подземелье с замкнутой системой ходов, куда не доносятся никакие посторонние звуки, затея эта была безнадежная. Повороты Сергей поначалу добросовестно считал. Но вскоре пришел к выводу, что большинство из них он сам придумал. Зато он точно помнил, что четыре раза его поднимали на верх. Обхватывали за бедра и приподнимали. Сверху крепкие руки хватали его под мышки и тянули на верх. И снова – ни единого звука. Все как будто точно знали, что нужно делать. Как будто проделывали все это уже ни один десяток раз. Именно из-за этой кажущейся зловещей тишины Сергею делалось не по себе. В голову лезли странные, нехорошие мысли. Про безжалостных и вечно голодных каннибалов, про жрецов вуду, практикующих человеческие жертвоприношения, про психов, захвативших лечебницу и устроивших в ней кровавую вакханалию…
Третье: нужно было установить вербальный контакт с похитителями. Вежливо представиться, назвав свое имя, возраст и род деятельности. Рассказать о семье. Чтобы похитители воспринимали тебя как живого человека, мыслящего и чувствующего, так же, как и они сами, а не как некий безличностный объект. В таком случае им будет гораздо труднее тебя прикончить.
Хотя, конечно, «трудно» вовсе не значит «невозможно». Но, как бы там ни было, у Сергея все равно не было никакой возможности установить контакт с похитителями.
Были еще правила номер четыре и номер пять. А, может быть, еще и шесть, и семь, и восемь… Но их Сергей вспомнить не мог. Да особенно и не старался. Он чувствовал себя вещью, с которой принято обращаться, не спрашивая на то ее согласия. И это крайне неприятное ощущение мешало ему думать. Хотя. может быть, думать ему мешал навязчивый запах, исходивший от бомжей и казавшийся до боли знакомым.
Володя пребывал в таком же состоянии. Со связанными руками, с заклеенными глазами и ртом. Однако, он не пытался вспоминать правила заложника, а просто расслабился и ждал того, что должно было произойти дальше. Ведь что-то же непременно должно было произойти? Если бы их хотели убить, то убили бы на месте, прямо у подножья гигантской статуи. Но, нет, их связали и куда-то тащат. Следовательно, они были нужны похитителям живыми. Ну, а раз так, нечего был паниковать прежде времени. Нужно было дождаться прибытия на место и… Ну, в общем, какой-то определенности.
Парни полагали, что они вместе с похитителями поднимают на верх. По их прикидкам занять это должно было, ну, никак не меньше часа. Однако, не прошло и тридцати минут, как их поставили на ноги. И обоим показалось, что легкий ветерок обдувает их лица. Да и запах, сопровождавший их во время путешествия по туннелям, почти рассеялся. Выходит, они уже на открытом воздухе? Под открытым небом?
Несильно подталкивая парней в спины какими-то тупыми предметами, бомжи принудили их двигаться в нужном направлении. Однако идти по неровной почве вслепую, со связанными за спиной руками оказалось не так-то просто. Первым, споткнувшись, упал Сергей. И больно ушиб колено. Не успели бомжи поднят его, как упал Володя.
Сергею показалось, что до его слуха доносится приглушенный шепот. Звуки были очень необычные, мало похожие на человеческую речь. Но ясно было, что это бомжи обмениваются какой-то информацией.
Решение было принято очень скоро.
Сергей вскрикнул от неожиданности, когда с его глаз одним рывком сорвали широкую полоску скотча. Видимо скотч был старый и прилип не очень крепко, благодаря чему брови и ресницы почти не пострадали.
Чтобы сориентироваться на месте, Сергей быстро глянул по сторонам.
Вид вокруг был такой, будто они оказались в мультфильме «Желтая Подводная Лодка», переконвертированном в 3D. Вот только при конвертации произошло искажение цветов, которые стали неестественно яркими и сочными. Кипельно белые облака, будто вырезанные из плотной бумаги, казались приклеенными к фиолетовому небу. Огромное, похожее на переспелый апельсин, солнце, касалось краем горизонта. Края же горизонта почему-то были загнуты вверх. Из-за чего создавалось впечатление, что они находятся на дне огромной чаши. Огромные мусорные кучи, возвышающиеся тут и там и частично закрывающие обзор, были похожи на диковинные художественные инсталляции, выполненные по специальному заказу. Для того, чтобы именно здесь их и поставить. Только здесь - и нигде более! Перенести их в другое место было бы все равно, что передвинуть пирамиду Хеопса со сфинксом заодно, куда-нибудь, скажем, в Китай. А Великую Стену ткнуть посреди африканской пустыни.
Кич обращенный в произведение искусства.
Зрелище было настолько ошеломляющее, что Сергею потребовалось какое-то время для того, чтобы переварить его, осмыслить и прийти в себя. Только после этого он обратил внимание на стоявшего слева от него Володю. Так же, со связанными руками и заклеенным ртом.
«Ну, как?» - взглядом спросил он приятеля.
«А сам-то ты как думаешь?» - тем же образом ответил Володя.
В общем, он был прав – вопрос, действительно, был глупый. Но ни о чем другом Сергей не мог спросить взглядом. У него было слишком мало практики в этой области.
При пленниках остались только четверо бомжей. Одним из них был невысокий тип, одетый в оранжевый костюм с торчащими во все стороны бутафорскими иголками, которого Сергей еще внизу приметил. Рядом с ним стоял худой, длинноволосый бомж, одетый в пончо, перетянутое на животе широким, кожаным ремнем с пряжкой размером в два кулака. Худые, голые ноги бомжа были вставлены в короткие сапожки с широкими, расшитыми блестками раструбами. На третьем были кожаные штаны и жилет, отороченный лисьей шкуркой. На волосатой груди бомжа болтался большой, серебряный крест. А под самым горлом, на тонкой металлической цепочке висел черный череп. Последний был одет наименее вызывающе. На нем была клетчатая рубаха в крупную красно-синюю полоску, расстегнутая до пупа и с закатанными по локоть рукавами, и широченные кавалеристские галифе с желтыми лампасами. Несколько странноватый вид придавала ему разве что только натянутая по самые уши синяя детская буденовка с красной звездой. В советские времена такие можно был купить в любом магазине. Все четверо были вооружены загнутыми обломками труб и палками с вбитыми а них гвоздями.
При ближайшем рассмотрении они вовсе не казались похожи на бомжей в классическом понимании этого термина. Не зная, что они промышляют похищением людей, можно было запросто решить, что это четверо друзей, собравшиеся на какой-то костюмированный праздник. Или же принять их за актеров массовки, снимающихся в постапокалиптическом боевике.
Однако, это была всего лишь иллюзия. Доверять которой было опасно.
Бомж в буденовке взмахнул зажатой в руке трубой, будто это была дирижерская палочка, и выплюнул несколько отрывистых, совершенно непонятных слов. Будто пролаял. Звука странного языка не были похожи ни на один из тех, что доводилось слышать Сергею с Володей. Однако же, понять, что от них требуется, оказалось не трудно. Бомж явно предлагал пленникам не топтаться на месте, а идти в указанном направлении.
Володя в ответ замычал и замотал головой, давая понять, что хочет, чтобы ему освободили рот. Бомж в буденовки осклабился, продемонстрировав рекламный набор белых, блестящих зубов, погрозил пленнику пальцем и указал обрезком трубы, все в ту же сторону, куда следовало идти.
Спорить было бессмысленно. И пленники, особенно не торопясь, зашагали в указанном направлении. Им совсем не хотелось спешить на встречу с судьбой. Быть может, потому, что ничего хорошего от этого не назначенного свидания они не ожидали.
Ни Сергей, ни Володя, даже не представляли себе, что на самом верху свалка выглядит столь необычно и, можно даже сказать, живописно. Неровная, то стремительно убегающая вниз, то неспешно поднимающаяся вверх, поверхность, по которой они шли, больше всего была похожа на морское дно, постоянно размываемое потоками воды. Мусор, омытый дождями, оглаженный ветром и спрессованный временем, уже не был похож на обычный мусор. Он не просто превратился в нечто иное, а, как будто, приобрел другую суть. Каждый предмет, каждая вещица, попадавшиеся парням на глаза, даже вполне узнаваемые, вроде пакетов из-под молока или пустых пивных банок, органично вписывались в окружающее пространство и, взаимодействуя друг с другом, дополняя, усиливая или смазывая общее впечатление, создавали довольно странное и необычное впечатление чего-то совершенно нового, незнакомого, но отнюдь не чуждого. Казалось, ничто здесь не лежит на одном месте, все находится в непрерывном движении, перемещается незримыми потоками. Старые радиаторы и треснувшие унитазы выглядели похожими на раковины диковинных моллюсков. Высовывающиеся из-под наваленного на них мусора погнутые рамы велосипедов наводили на мысль о костях древних чудовищ. Разбросанные повсюду обрывки блестящих упаковок и жестяные банки напоминали о затонувших сокровищах. А, отдельно стоящие кучи мусора, поднимающиеся выше голов и временами почти полностью закрывающие обзор, доводили почти до абсолюта иллюзию очень необычного и весьма причудливого кораллового рифа.
И все бы было просто замечательно, если бы только у ребят не были связаны руки и заклеены рты. А в кильватере у них не следовали бы очень странные личности, вооруженные самодельными дубинками и переговаривающиеся друг с другом, отрывисто тявкая и повизгивая, будто псы.
Сергей с Володей то и дело посматривали друг на друга. Взгляды у обоих были достаточно выразительны для того, чтобы передать их страх и растерянность. Но сказать что-то большее с помощью одних только взглядов было проблематично. А договориться о каких-то согласованных действиях, так и вовсе невозможно. Поэтому, понимая, в принципе, что нужно бы что-то предпринять, а не тупо, как бараны на заклание, топать туда, куда им указывают, они, тем не менее, продолжали следовать вперед. То ли, на что-то надеясь, то ли, ни во что уже не веря. Они и сами не могли разобраться в собственных мыслях., путающихся, подобно листьям ламинарии в шторм.
Вскоре навстречу им стали попадаться другие обитатели мусорной свалки. Одеты все они были весьма причудливо и эклектично. И все непременно при оружии. По большей части это были самодельные дубинки и копья. Однако, у одного за пояс был заткнут морской офицерский кортик в ножнах. Другой нес на плече длинную, обнаженную саблю. А еще у одного Сергей с удивлением заметил подвешенный к поясу бумеранг. Встречные бомжи неприязненно поглядывали на пленников и отрывистым тявканьем приветствовали их стражу. Похоже, что все, кого видели пленники, были мужчинами. Хотя, с уверенностью утверждать это было нельзя – слишком уж странными были у некоторых из них костюмы и прически.
Сказать, что выглядело все это необычно – все равно, что ничего не сказать! Все эти люди были похожи, то ли, на группу сумасшедших, сбежавших из психушки и устроивших здесь, на свалке, свое поселение, то ли, на пришельцев, явившихся неизвестно откуда с абсолютно непонятными, но, явно, недобрыми намерениями. И первое, и второе предположение не вселяло оптимизма. Трудно сказать, кто был предпочтительнее - психи, не ведающие, что творят, или же пришельцы, полные тайных замыслов? И от тех, и от других можно было ожидать всего, что угодно. Вплоть до слепого и неукоснительного следования культу Ктулху.
Они шли уже так долго, что можно было всерьез поверить в то, что это не мусорная свалка, а бескрайние, неведомые земли, простирающиеся на сотни и сотни километров во все стороны. Пейзаж вокруг почти не менялся. И солнце, будто нарисованное, все так же висело на одном и том же месте, едва касаясь караем загнутого кверху горизонта.
Но, в какой-то момент торчавшие повсюду мусорный кучи словно разошлись в сторону, а плоскость под ногами приобрела заметный уклон вниз. Пришлось даже немного откинуться назад, чтобы сохранить равновесие. Повинуясь взмаху дубинки одного из охранников, пленники повернули направо, прошли по узкой дорожке, огибающий непомерно огромную груду мусора, возносящую свою вершину вверх, подобно пирамиде Чолула, и вдруг вышли на почти что открытом пространстве.
Они оказались на склоне широкой, но неглубокой котловины, похожей на вмятину, оставленную упавшим с неба гигантским шаром для боулинга. Который после содеянного исчез. Может быть, каким-то чудом, а, может быть, он вновь понадобился игроку. В самом центре этого странного углубления зияла ровная круглая дыра. Черная и беспросветная. Как будто уходящая в бездну. В глубины тартара. Хотя, на самом деле, она уходила вглубь мусорных отложений. Другой вопрос, каким образом она тут образовалась?.. Впрочем, вопросов у пленников и без этого было множество. Вот только задать они их не могли, поскольку рты у них все еще были заклеены. Да и неизвестно, поняли бы их слова стражники, привыкшие общаться между собой лаем?
В нескольких шагах от края дыры находились три предмета, резко нарушающие, почти взламывающие общую гармонию мусорного беспредела. Большой, белый шкаф с глухими стенками и огромным числом разноцветных кнопок на передней панели, похожий на торговый автомат; массивный двухтумбовый стол, будто вросший в мусор, на который опирались его короткие ножки; и кресло, обитое голубым атласом, на причудливо выгнутых ножках, с резными украшениями в виде птиц на спинке.
Страж, шагавший по левую руку от пленников, выставил перед ними обрезок трубы, приказывая остановиться.
Сергей вновь посмотрел на Володю, пытаясь понять, что он обо всем этом думает? Лично ему все это представлялось дурным, страшно затянутым сном. Поверить в который мешало лишь навязчивое желание сделать хотя бы глоток воды. Ведь, во сне человека не может мучить жажда?.. Или – может?..
Володя ничего не мог ответить Сергею. Даже, если бы рот у него был свободен. Он понимал только то, что они угодили в дурацкий переплет. Выпутаться из которого будет совсем не просто. Володя даже не думал пока о том, как это сделать. Он лишь внимательно наблюдал за тем, что происходило вокруг, стараясь не пропускать никаких деталей. Он собирал информацию. Но пока что все происходящее представлялось ему абсолютно бессмысленным. Начиная с самого факта существования на мусорной свалке довольно многочисленной колонии лающих по-собачьи бомжей.
Бомж, одетый в кожу, запрокинул голову к небу и по-волчьи протяжно и тоскливо завыл. Так завыл, что у Сергея аж мурашки по спине побежали. А Володя подумал, что, если бы поблизости имелось дерево с крепким суком, то можно было бы попытаться повеситься.
Воющий бомж умолк. И почти тотчас же с другой стороны котловины ему ответил очень похожий вой.
Стражники принялись оживленно тявкать и порыкивать друг на друга. Похоже было, что они наконец достигли цели своего путешествия и сейчас должно было произойти нечто важное.
На противоположном краю котловины появились несколько человек. Издалека их было трудно разглядеть. Но, судя по тому, что сопровождавшие пленников бомжи принялись лаять взахлеб и приветственно размахивать над головами самодельным оружием, это были их соплеменники.
Группа на другой стороне котловины начала спускаться вниз. Их было шестеро. И направлялись они точно к черной дыре в центре котловины. Шли они демонстративно медленно. Как будто хотели подчеркнуть свое пренебрежительное отношение к тем, кто ждал их на другом конце.
Пленники полагали, что они тоже пойдут навстречу вновь прибывшей компании, но сопровождавшие их бомжи не двигались с места. Они как будто ждали какого-то знака. Или – команды.
Бомжи, спускавшиеся на дно котловины, достигли ее центра. Прежде всего они подошли к краю бездонной ямы и заглянули в нее. После чего принялись оживленно тявкать, кивать и размахивать руками. В руках они, кстати сказать, тоже держали оружие. Но уже не самодельное. Четверо из шести были вооружены мечами и саблями, разного вида и размера. Пятый нес на плече секиру с широким, закругленным лезвием. И только у шестого, одетого в ярко-красный спортивный костюм, в руках ничего не было. Однако, худое тело его было опоясано широким ремнем с блестящей бляхой и портупеей. Справа на портупею был подвешен планшет. А слева на поясе болтался кожаный мешочек, размером с два кулака.
Обсудив то, что они увидели на дне зияющего провала, или же, наоборот, то, что рассчитывали увидеть, но так и не узрели, бомжи по краю отверстия направились к шкафу и столу. Шествие, как и прежде, возглавлял по пояс голый, мускулистый здоровяк с секирой на плече. За ним шествовал худой бомж в красном спортивном костюме. Четверо остальных держались чуть позади и по сторонам.
Дойдя до стола, бомж с секирой встал перед ним, обхватил рукоятку своего оружия обеими руками и поднял ее на уровень груди. Бомж в спортивном костюме уселся в кресло, откинулся на спинку и картинно возложил ноги на стол. Остальные четверо заняли места по краям от стола. Держа оружие наизготовку, они всем своим видом демонстративно давали понять, что в любую минуту готовы отразить нападение врагов. Даже многократно превосходящего их числом.
Со стороны все это было похоже на довольно глупую и нелепую имитацию торжественного выхода правителя к своему народу. Да и народа вокруг не было. Помимо небольшой группы бомжей, сопровождавших пленников, на все происходящее взирали еще трое их соплеменников, расположившихся на краю котловины. И то, казалось, особого интереса происходящее у них не вызывало - им просто нечем было заняться.
Один из бомжей, сопровождавших того, что в красном спортивном костюме, запрыгнул на стол. Одет он был в какую-то пеструю и бесформенную хламиду. А на голове у него была, то ли, кастрюля, то ли, рыцарский шлем с поднятым забралом. Он с размаху воткнул свой самурайский меч в крышку стола и выдернул из-за спины скрученный флажок. Трижды гавкнув, бомж развернул флажок и взмахнул над головой квадратным бело-зеленым полотнищем.
Бомж, стоявший позади Сергея, негромко рыкнул и обрезком трубы несильно подтолкнул пленника в спину. Такой же толчок от другого бомжа получил и Володя.
Парни переглянулись.
Тут и без слов все было понятно.
Их ждали возле стола.
Только – зачем?
И что это за бомж в красном костюме?
По носку Володиного ботинка пробежал киберпаук, тоже направлявшийся к центру котловины.
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin