Глава 27.

24 июня. День.

Сергей был прав. С десяток киберпауков, ловко перебирая тонкими, похожими на согнутые проволочки, ножками, деловито бежали по стенам, направляясь в ту же сторону, что и люди.

- Я что-то не до конца тебя понял, - потряс головой Брейгель. – Ты сказал: пауки бегут не в ту сторону?

- Ну, конечно! – лучом света указал на стену Сергей.

- А, куда, по-твоему, они должны бежать?

- Обратно, - Сергей указал в ту сторону, откуда они пришли.

- Позволь тебя спросить, почему?

Сергей молчал, не зная, что ответить. Вернее, ответ у него имелся. Но он был почти уверен, что, услыхав его, квестер скажет, что все это бред. Или еще как, похлестче припечатает.

- Во всем виноват Док, - вынес окончательный вердикт Камохин.

- Серьезно? – удивленно посмотрел на него Брейгель. – Ты так думаешь?

- Конечно, - кивнул стрелок. – Идем дальше.

Не останавливаясь, и даже не задерживаясь, они прошли мимо левого ответвления от главного туннеля, в котором три дня назад Сергей с Володей встретили квестеров.

- А, вы разве не оттуда пришли? – указал в сторону прохода Володя.

- Оттуда, - кивнул на ходу Камохин. – Именно поэтому нам там делать нечего.

- Мы взорвали проход, чтобы оторваться от бомжей, - напомнил Брейгель. – Нужно искать обходной путь.

Володя с досадой прикусил губу. Он даже не подумал, о том, что проход, который привел квестеров к месту встречи, стал непроходимым. Хотя, следовало бы. Хотя, с другой стороны, насколько велики их шансы найти другой выход на поверхность? Кто вообще сказал, что эти проходы куда-то ведут а не упираются в конце концов в глухую стену?..

- Ты что-то начал говорить о Доке, - напомнил Камохину Брейгель.

- Это все его Универсальный Критерии Прекрасного. Он этот критерий сходу придумал и выдал, как оформленную, почти законченную теорию. Как будто полжизни положил на ее создание. Он-то сказал и забыл А все теперь старательно высматривают вокруг факты, подтверждающие теорию Универсального Критерия Прекрасного.

- Вы хотите сказать, что господин Орсон?.. – начал было Сергей и осекся.

Он не мог найти нужных слов для того, чтобы выразить свои мысли. Те слова, что у него имелись, казались слишком резкими. И даже грубыми. Ну, то есть, совершенно неподходящими для данной ситуации. Другие же не совсем точно отображали суть того, что он хотел сказать.

- Крис Орсон – гений, - закончил за него Камохин. – Во всех отношениях. Но есть у него одна любопытная черточка. Он очень любит строить умозрительные теории. Ну, в смысле, не полный бред, выловленный из воздуха. Все его гипотезы вполне могли бы иметь право на существование, если бы…

Камохин запнулся, столкнувшись с той же самой проблемой, что и Сергей.

- Если бы они имели такое право, - подвел наконец-то черту Брейгель. – Док вовсе не безумный ученый. Для него это своего рода интеллектуальная игра, не позволяющая мозгам ржаветь.

- Ну, да, - кивнул Камохин. – Док сказал и забыл. А эти ребята теперь считают, что киберпауки просто обязаны вести себя в соответствии с теорией Универсального Критерия Прекрасного. Потому что, так сказал Крис Орсон!

- То есть, он просто разыграл нас? – не поверил услышанному Сергей.

- Нет, конечно. Когда Док развивал свою теорию, он и сам в нее искренне верил. Однако, он-то прекрасно осведомлен о том, что любая гипотеза требует неопровержимых доказательств. А теория – это только теория. Не меньше, но и не больше. Вы можете с ней соглашаться или нет. Можете попытаться ее опровергнуть. Или отыскать доводы в ее пользу… Док заразил вас, как вирусом, своей верой. При этом, у него самого к это заразе иммунитет. Крис Орсон – исключительно здраво и рационально мыслящий человек.

Услыхав такое, Сергей с Володей умолкли, призадумавшись. С одной стороны, у них, вроде бы, не было оснований не верит квестерам. Однако, с другой, им не хотелось терять то весьма благое ощущение осмысленности происходящего, что вернулось в их жизнь с появлением Криса Орсона, провозгласившего принцип Универсального Критерия Прекрасного. Помимо того, что это была на удивление красивая и изящная теория, она оказалась еще и невероятно проста для понимания. Ни у кого, как будто, не возникало сомнений в том, что красота когда-нибудь непременно спасет мир. Отсюда легко и просто сделать еще один шаг и поверит в то, что в основу всего мироздания заложен вселенский принцип УКП. А, почему нет? Должны же быть у мироздания хоть какие-то принципы! А то, ведь, если полагаться исключительно на Теорию Относительности, можно все и вся свести к формуле E=mc2.

- А, в чем же тогда смысл? – спросил наконец Сергей. Когда понял, что сам отыскать ответ на этот вопрос не сумеет.

Конечно, вопрос можно было сформулировать и более развернуто. Но, скорее всего, это не сделало бы его более понятным.

- Смысл? – Камохин с Брейгелем переглянулись и усмехнулись. – Смысла нет. Вообще.

- Видишь ли, дружище, когда находишься в аномальной зоне, говорить о каком бы то ни было смысле – пустая трата времени и сил.

Сергей задумался над услышанным. Но очень скоро ему снова пришлось признать, что он ничего не понял. Поэтому, он так и сказал:

- Не понял.

- А что тут понимать-то? – первым ответил приятелю Володя. – Если нет смысла, значит все происходит само собой. Как придется.

- Ты хочешь сказать, что нарушаются причинно-следственные связи? – спросил Брейгель.

- Я ничего такого не говорил, - на всякий случай отказался Володя.

- О чем же ты тогда говорил?

- Ну… - Володя призадумался. А, в самом деле, о чем? Не то, чтобы он ляпнул не подумав. Нет. Дело в том, что он слишком многое имел в виду. В подобной ситуации проще говорить в общем, обо всем сразу. Потому что, начав вдаваться в детали, запросто можно было потерять всю суть. Так подсказывал Володе жизненный опыт и здравый смысл. – Например, мы с Серегой оказались в Тринадцатом микрорайоне по чистой случайности. Так ведь?

- Нет, - решительно не согласился с ним Сергей. –Это я случайно сел именно в твой автобус. А ты ехал по маршруту, в соответствии с расписанием. Так что, тебе и деваться было некуда.

- Ну, расписание у нас, допустим, весьма приблизительное…

- О чем вообще речь? – перебил спорщиков Брейгель. Который и сам начал терять нить рассуждений. Начали с Универсального Критерия Прекрасного, а пришли к автобусу, едущему по приблизительному расписанию. – Да, и при чем здесь киберпауки?

- Я же уже объяснил, - спокойно, как всегда, продолжил Камохин. – Если согласиться с тем, что киберпауки действуют в соответствии с принципом Универсального Критерия Прекрасного, то получается, что все они должны бежать в сторону Тринадцатого микрорайона, а не обратно.

- Почему? – не понял Брейгель.

- Да потому, что мусорная свалка никак не вписывается в представление современного молодого человека об Универсальном Критерии Прекрасного. – Камохин покосился на Володю. – Верно я говорю?

- Ну, что-то вроде того, - согласился парень. – Чего им на свалке-то делать?

- Ах, вот оно как, - задумчиво протянул Брейгель. – То есть, человек, как пуп мироздания, притягивает к себе все, что стремится к прекрасному? Или же он сам является УКП?

- На твой выбор, дружище, - не задумываясь, ответил Камохин. – Но пауки бегут в другую стороны, - луч фонарика, скользнув по стене, поймал на мгновение пару киберпауков. – А это значит, что у них иная цель.

- Иная по отношению к чему?

- По отношению к человеку.

- То есть, по-твоему, люди их интересуют?

- Этого я не говорил. Но, в чем я твердо уверен – человек не является для киберпаука Универсальным Критерием Прекрасного.

- Но они вылечили мою ногу, - заметил Володя.

- И что с того? Собака лижет хозяину руку вовсе не потому, что боготворит его. К этому ее подталкивает инстинкт.

- Ты хочешь сказать, что киберпауки и наноботы слепо следуют заложенной в них программе?

- Несомненно. А, как же иначе?

- Тогда, какова их цель?

- Спроси об этом Измаила, если мы его сегодня встретим.

- Кто такой Измаил? – спросил Володя.

- Один наш общий знакомый.

- Он тоже квестер?

- Нет.

- Тогда, что он делает в зоне?

- У него тут своя Игра.

- Игра? – переспросил Володя, решив, что неправильно понял слова квестера.

- Ну, или что-то вроде того, - ушел от ответа Брейгель.

А Камохин так и вовсе не собирался разговаривать на эту тему.

- Почему мы все время идем прямо? – спросил Сергей.

- А ты видел повороты? – вопросом на вопрос ответил Камохин.

- Нет. Но, если мы встретим другой проход, ведущий в сторону, мы повернем в него или продолжим идти прямо?

- А сам ты как думаешь?

- Я не знаю.

- Вот и я тоже.

Сергей задумался.

- То есть, получается, у нас вообще нет никакого плана? – спросил Володя.

- Мы в поиске, - ответил Брейгель. – Это самое главное.

- А, что именно мы ищем? – рискнул поинтересоваться Сергей.

- Все, что может оказаться полезным. Проходы, выходы, переходы, артефакты. Но, самое главное, мы ищем ответы на наши вопросы.

- Например, куда ведет этот коридор?

- Если тебе это интересно.

Сергей посветил фонариком по сторонам.

- Мне было бы интересно узнать, кто его вырыл? И – как? Мне что-то не верится, что такой ровный коридор мог образоваться сам собой в результате проседания мусора.

- Могу тебя заверить, природа способна и на более удивительные выверты. Хотя, в данном случае я с тобой согласен: что-то тут не так. Слишком уж все тут ровненько да гладенько. Голыми руками, без специального оборудования, такой проход не выкопать.

- У Док-Вика есть интересная теория на сей счет, - подал голос Камохин. – Система туннелей внутри мусорной свалки могла образоваться в результате наложения пространственных структур двух миров, взаимодействующих посредством пространственно-временного разлома.

- То есть, эта система коридоров на самом деле находится в другом мире? – спросил Володя, отчаянно пытаясь понять, о чем идет речь.

- Наоборот, - ответ Камохина ни чуть не прояснил ситуацию. – В том мире, с которым нас объединил разлом, находится некая трех или более-мерная, в общем, объемная структура, которая вытеснила пропорциональный объем материи из нашего мира.

- А сама она куда делась? Структура эта многомерная?

Камохин тяжело и протяжно вздохнул. Как будто должен был сообщить какую-то очень грустную новость.

- Ты будешь смеяться, Вовка, но, в общем, она здесь. Только мы ее не воспринимаем своими органами чувств.

- Это как же? – в конец растерялся парень.

- Понятия не имею, - усмехнулся Камохин. – Я в подобные космогонические хитрости стараюсь не вникать. Если интересно, то, когда вернемся, спроси об этом Док-Вика. Он тебе все скрупулезно объяснит.

- А мне оно надо? – пожал плечами Володя. – Вроде как, и без формул все понятно.

Брейгель, шагавший рядом с Володей, восхищенно посмотрел на парня и улыбнулся.

- Бамалама! Ты счастливый человек! Тебе понятно то, что не может понять больше никто в целом мире!

- Ну, это уже не моя проблема, - гордо вскинул подбородок Володя.

- Внимание! – Камохин сдернул с плеча автомат. – Слева проход!

Брейгель жестом велел Володе с Сергеем оставаться на месте, а сам, дернув затвор автомата, быстро последовал за Камохиным.

Проход оказался пуст. Что, в общем-то, и следовало ожидать. Он был чуть уже того, по которому они шли. И примерно через двадцать метров резко сворачивал вправо.

- Мне этот проход не нравится, - едва заметно качнул головой Брейгель.

- Почему? – вопросительно вскинул бровь Камохин.

- Просто не нравится, и все. Без всякой причины.

Едва не задев плечо квестера, по стене пробежал киберпаук, перепрыгнул с черенка ложки на коробку с этикеткой «Красная Площадь» и свернул налево. Следующий за ним переместился на потолок, проскользнул между погнутыми спицами велосипедного колеса и продолжил бег в том же направлении, куда шли квестеры.

- Хорошо, пойдем прямо, - не стал спорить Камохин.

Собственно, причин для спора не было – им было все равно куда идти. Никто не знал, где находится выход. Да, и существует ли он вообще? Элементарная логика, опирающаяся на здравый смысл, подсказывала, что, если есть вход, значит, должен быть и выход. Однако, жизненный опыт, матерью которого, как всем хорошо известно, является ошибка, подсказывал, что полагаться на логику, находясь в границах аномальной зоны, столь же опрометчиво, как и надеяться освежиться в жаркий день, окунувшись в воды реки, кишащей пираньями. В принципе, есть шанс остаться в живых. Но, стоит ли оно того?

Впрочем, уйти далеко им все равно не удалось.

Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin