Глава 45.
Двигаясь по выжженной земле вдоль линии леса, Камохин и Брейгель приблизились к гигантскому гнездовью. Вблизи огромная груда мусора, тщательно уложенного и обтянутого черной пленкой, выглядела некой сюрреалистической инсталляцией, изготовленной окончательно свихнувшимся Дэмьеном Херстом. Черная поверхность на вид казалась влажной и липкой, омерзительной и притягательной одновременно. Хотелось приложит к ней ладонь, только для того, чтобы тут же вытереть ее о штанину.
Камохин остановился в пяти шагах от гнездовья и, запрокинув голову, посмотрел на его вершину.
- Похоже на планетарий, завернутый в черный полиэтилен, - сказал Брейгель. – Есть такие художники Христо и Жан-Клод, муж и жена. Они оборачивают здания различными материалами.
- Зачем?
- Чтобы превратить их в объекты искусства.
- Ну, и как?
- Что?
- Получается?
- Не знаю…
- А какой в этом смысл?
- Создание произведения искусства.
- Значит, можно все что угодно обернуть материей или полиэтиленом и получится произведение искусства?
- Не думаю…
- Чего-то я не понимаю, - задумчиво покачал головой Камохин.
- На счет искусства оборачивания?
- Нет. На счет этого гнездовья. Что это за пакость из него вытекла… Смотри, она не перетекает на землю.
- Может, просто сжечь все гнездовье?
- Для этого потребуется десяток огнеметов и цистерна керосина. Нужно что-то другое придумать.
Камохин сделал три шага вперед, вытянул руку с багром и ткнул металлическим наконечником в стену гнездовья. Острие легко прошло сквозь черную пленку и ударилось о камень. Камохин навалился на багор плечом, желая проверить, крепко ли держится камень на своем месте. Но в ту же секунду черная пленка, обтягивающая гнездовье поползла сначала по железному крюку, затем перебралась на деревянную рукоятку.
- Вот, черт!
Камохин потянул древко на себя. Но багор будто прирос к стенке гнездовья. А непонятная черная субстанция меж тем натягивалась на него, словно латексный носок.
- Проклятие!
Квестер бросил багор и в испуге отпрыгнул назад. Ему совсем не хотелось, чтобы черная мерзость перебралась к нему на руку.
Багор так и остался торчать, будто воткнутый в стену. Черная субстанция покрыла его полностью, сомкнувшись на спиле древка. И повисла на конце тяжелой, черной каплей, похожей не расплавленный битум. Затем капля приподнялась вытянулась и качнулась из стороны в сторону. Она будто высматривала новую жертву. Но, не найдя ничего, втянулась в общую массу и растеклась по древку. Багор же тем временем начал укорачиваться. Он будто растворялся. Или втягивался внутрь гнездовья.
- Похоже, это, действительно, защитная система, - сказал, подойдя к Камохину, Брейгель.
- И весьма эффективная, - кивнул тот. – Дай-ка дробовик.
- Я и сам могу выстрелить, - Брейгель снял дробовик с плеча.
- Ну, давай. Посмотрим, как она свинец переварит.
Брейгель передернул затвор.
- Куда стрелять?
- Давай в основание багра.
- Понял.
Брейгель поднял «ремингтон», прицелился в том место, где обтянутый черным багор, укоротившийся уже вдвое, касался стены, и плавно надавил на спусковой крючок.
Квестеры ожидали, что картечь разорвет черную субстанцию в клочья. Хотя бы на время.
Но, ничего подобного!
Десятимиллиметровая дробь будто испарилась, едва коснувшись черной пленки.
- Ребята! – мысленно окликнул стрелков Осипов. – Я включил дескан! Он показывает наличие пакаля!
- Далеко? – спросил Камохин.
- Вы рядом с ним.
- Значит, и разлом где-то неподалеку.
- Скорее всего, разлом внутри гнездовья. И пакаль там же.
- Значит, как не крути, придется нам эту дуру сломать.
С тихим звуком лопнувшего пузыря конец багра исчез внутри муравейника.
- Док, ты видел, что произошло с багром?
- Да, я смотрел в бинокль.
- И что ты об этом думаешь?
- Ну…
- Меня интересует, багор растворился, был пережеван или оказался втянут внутрь гнездовья?
- Если бы ты предлагал делать ставки, я бы поставил на последнее. Но, совсем небольшую сумму.
- Примерно?..
- Не более двадцати фунтов.
- Это нормально. Если не трудно, Док, принеси мою сумку.
- Тогда я не смогу вас прикрывать.
- Пусть Док-Вик этим займется.
- Понял.
Не прошло и минуты, как из леса выбежал Орсон с автоматом в одной руке и с сумкой в другой. Он бежал, пригибаясь и петляя, как будто находился под огнем противника.
- Док вошел в образ, - глядя на него, заметил Брейгель.
- Это хорошо, - одобрительно кивнул Камохин.
Добежав до стрелков, Орсон кинул Камохину сумку.
- Спасибо, Док.
- Ух, ты! – восторженно выдохнул биолог, взглянув вблизи на обтянутое черной пленкой гнездовье.
Он достал фотоаппарат и принялся щелкать затвором, то приседая, то наклоняясь в строну, то вытягивая руки над головой. Ему хотелось найти идеальную точку для съемки, чтобы снимок мог передать всю грандиозность удивительного сооружения. Закончив снимать, Орсон подобрал с земли обгоревшую ветку около пятидесяти сантиметров длинной и нерешительно помахал ею.
- В чем дело, Док? - искоса глянул на него Камохин.
Стрелок был занят тем, что разбирал содержимое сумки.
- Можно? – Орсон указал веткой на гнездовье. – Подойти поближе?
Камохин с сомнением поджал губы.
- Честное слово, я не стану делать глупостей! – тут же горячо заверил его англичанин. – Я же не идиот, и сам понимаю насколько это опасно! Но, это, к тому же, еще и дико интересно!
Камохин медленно вздохнул и посмотрел на Брейгеля. Им даже не нужно было использовать телепатию для того, чтобы понять друг друга.
- Я, думаю, можно, - улыбнулся Брейгель. – Это ведь, действительно, нечто уникальное. А я, если что, подстрахую.
- Ты слышал про Христо и Жан-Клод? – спросил Камохин у Орсон.
- Нет, - удивленно вскинул брови биолог. – А, кто это?
- Художники. Они здания заворачивают.
- В каком смысле?
- В самом прямом. Берут ткань и оборачивают ею здание.
- Зачем?
- Чтобы превратить его в художественный объект.
Орсон наклонил голову и озадаченно почесал шею.
- Это ты к чему?
- К тому, что это, - Камохин кивнул на черную, блестящую громадину, - не работа Христо и Жан-Клод. Так что, и относиться к этому нужно соответственно. Без фанатизма и вандализма.
Орсон улыбнулся, взмахнул обгорелой веткой, зажал ее под мышкой на манер стека и отдал Камохину честь.
Стрелок только хмыкнул в ответ и снова занялся сумкой.
Кивнув Брейгелю, Орсон направился к гнездовью.
- Эй! Эй! Осади Док! – встревожено махнул рукой квестер. – В смысле, не торопись и близко не подходи! Ты не видел, что здесь произошло!
- Я все видел, - снисходительно усмехнулся Орсон.
И выхватив ветку из-под мышки, ткнул ею в стенку гнездовья.
- Док! – воскликнул Брейгель, возмущенный столь вызывающим проявлением неповиновения.
Черная, клейкая субстанция тут же начала оплетать собой ветку.
Орсон отпустил ее, сделал шаг назад и присел на корточки, внимательно наблюдая за тем, что происходит.
Как и в случае с багром, ветка сначала вся покрылась черно субстанцией, а затем начала втягиваться внутрь гнездовья.
-Ну, что ж, мне все ясно, - уверенно заявил биолог, когда от ветки не осталось и следа.
- Серьезно? – недоверчиво посмотрел на него Брейгель.
Все с той же снисходительной улыбкой, которая удавалась ему, как, наверное, никому другому, Орсон поднял с земли округлый, оплавленный вулканическим пламенем камень, размером с кулак и кинул его в стену. Камень прилип к черной субстанции и сам на глазах сделался черным. А затем - исчез.
- Как, по-твоему, что стало с камнем? – спросил у стрелка Орсон.
- Он оказался внутри, - пальцем указал на гнездовье Брейгель.
- Верно, - согласился Орсон. – А – зачем?
- Что значит, зачем? – не понял стрелок.
- Зачем нужно было, чтобы багор, ветка и камень оказались втянуты внутрь?
Брейгель озадаченно сдвинул брови. Вопрос, казалось бы, был не такой уж и сложный, однако, ответит на него оказалось непросто. С простыми вопросами всегда так. Если тебе задают откровенно простой вопрос, значит в нем кроется какой-то подвох. А Орсон, так и вовсе, не умел задавать вопросы без какой-нибудь подковыки. Поэтому, Брейгель поступил как истинный дипломат, который, если не знает, что сказать, все равно никогда в этом не признается.
- Док, если ты спрашиваешь, значит уже знаешь ответ.
- Верно, - кивнул жутко довольный собой Орсон.
Его так и распирало от желания поделиться своими соображениями. Но, он хотел, чтобы его об этом попросили.
Брейгель прекрасно это понимал – чай, не первый день знал биолога. А потому, сделал эдакий неопределенный знак кистью руки, который можно было истолковать примерно так: ну, что ж, раз уж мы оба это знаем, так стоит ли об этом говорить?
- Посмотри вокруг! – взмахнул обеими руками Орсон. – Посмотри!
Брейгель посмотрел. Но ничего достойного внимания не увидел.
- Гнездовье стоит в центре ровного круга, радиусом около десяти метров! Посмотри! Вокруг валяются валуны, бревна, из земли пробиваются ростки. А здесь – ничего, кроме мелкой крошки, сучков и камней. Даже от черты леса как будто кто-то ровный кусок откусил!
Брейгель еще раз посмотрел вокруг. И вынужден был признать, что наблюдения англичанина полностью соответствовали действительности, Особенно впечатлял небольшой дугообразный прогал в том месте, где воображаемый круг, центром которого служило гнездовье чупакабр, проходил по краю джунглей. Это было любопытно. Но, в чем тут смысл, Брейгель не понимал.
Орсон подождал примерно минут, понял, что его сентенция не возымела требуемого действия и никакого ответа на нее он не получит, и удрученно покачал головой.
- Чупакабры, как мы уже выяснили, являются общественными животными. Вроде пчел или муравьев. И, подобно этим насекомым, чупакабры делятся на касты. Матка – плодится и размножается, охотники – добывают пищу, рабочие – строят гнездовье и ремонтируют его, воины - защищают.
- Пока что мы видели только охотников, - заметил Брейгель.
- Точно! – кивнул англичанин. – А теперь перед нами строитель и воин в одном лице! - Орсон тожественно указал на гнездовье. – Эта субстанция… Я даже не знаю, как правильно ее называть. На Земле в животном мире не встречается ничего подобного. Но я смею предположить, что это одна из каст сообщества чупакабр. Я не знаю, одно это существо или же целый конгломерат из множества чупакабр-строителей, но я уверен, что это именно оно собрало весь строительный материал, до которого сумело дотянуться, и построило из него гнездовье. Небольшие предметы, вроде сучков и камней, что оказываются в зоне его активности, оно использует для мелких ремонтных работ.
- Разве могут представители одного вида животных столь сильно отличаться друг от друга?
- Гусеница и бабочка, головастик и лягушка – примеров сколько угодно. – Другой пример – хорошо всем известные глубоководные рыбы удильщики. Так вот, у ряда семейств этих самых удильщиков хищный образ жизни ведут только самки. Соответственно, и характерный вид удильщиков имеют только дамы. Самцы же во много раз меньше самок. И ведут паразитический образ жизни. Паразитируя, заметьте, не на ком-нибудь, а на своих супругах. Отыскав самку, самец впивается своими острыми зубами ей в бок и через некоторое время его губы и язык срастаются с телом самки. Глаза, челюсти, зубы и кишечник самца исчезают. Питается он теперь за счет самки, поскольку у них общая система кровообращения. И так – на всю жизнь. По сути, самец превращается в придаток, вырабатывающий сперму.
- Но, тут ведь вообще ничего общего, - взглядом указал на обернутое черным гнездовье Брейгель. – Эта… штука даже на живое существо не похоже.
- Я говорил, на Земле нет ничего похожего. Но это не значит, что такого вообще нигде и никогда не может быть. Мир огромен и многообразен, друг мой. Мне даже кажется, что разум не способен придумать ничего такого, чего уже не было бы создано Вселенной. Просто о многом мы пока что не знаем.
- Но, для чего оно сейчас вылезло из гнездовья?
- Могу предположить, что этот строитель выполняет еще и охранные функции. Что, надо сказать, вполне разумно. Дом ведь не нуждается в постоянном ремонте и перестройке. А вот нападение на него можно ожидать в любой момент. Видимо, появление раненого охотника сработало, как сигнал тревоги.
Брейгель внимательно посмотрел на гнездовье и недовольно поджал губы.
- Что тебе не нравится? – тут же встревожился Орсон.
- Я не понимаю, какой смысл в такой защите?
- Ты видел, как быстро эта черная субстанция обволакивает любые предметы, вступающие с ней в контакт?
- И – что?
- Думаю, это примерно то же самое, что и гранаты, начиненные клейкой массой, используемые спецназом в качестве нелегального оружия. Но действует эта черная субстанция, надо полагать, гораздо эффективнее, поскольку у нее есть инстинкты, управляющие ее поведение. Сначала она лишает возможности двигаться любого, кто вступает с ней в контакт, затем втягивает его в гнездовье… О том, что происходит внутри, я не хочу даже думать.
- То есть, ты хочешь сказать…
Не закончив фразу, Брейгель осторожно протянул руку с открытой ладонью в сторону черной, маслянистой пленки, покрывающей стену гнездовья. Когда расстояние между пленкой и кожей ладони сократилось до двадцати сантиметров, на пленке образовалось вздутие, которое начало медленно вытягиваться и менять форму, подобно амебным псевдоподиям.
Брейгель тут же отдернул руку.
Черный вырост качнулся пару раз из стороны в сторону, на три-четыре секунды замер в неподвижности, а затем исчез, втянувшись в стену.
- Ну, и зараза, - процедил сквозь зубы стрелок. – И, главное, ведь ее ничем не возьмешь. За что брать-то, если у нее ни головы, ни ног?
- Скрупулезно подмечено, - кивнул вполне довольный собой Орсон.
Ему вновь удалось удивить и в чем-то даже обескуражит своих коллег. Обозначив проблему, он свою задачу выполнил. Им же предстояло ее решить. И, по возможности, не затягивая.
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin