Глава 27.
Для стоянки выбрали место среди толстых, расползающихся в разные стороны корней гигантского кипариса, высовывающихся из земли, будто пальцы погребенных в незапамятные времена великанов. Не нужно было никому ничего объяснять - всем сразу нашлось занятие. А телепатическое общение, с которым квестеры все более сживались, превращал организационный процесс в подобие некого спонтанного действа, результатом которого являлся сплошной позитив. Осипов выковыривал из земли камни побольше, чтобы сделать очаг, Камохин рубил дрова с запасом, чтобы ночью, в темноте за ними не бегать, Орсон забрал у стрелков их шемаги и отправился собирать какие-то местные плоды, а Брейгель, как и обещал, пошел на охоту. Камохин еще раз напомнил всем об опасности, грозящей сверху, и велел не выпускать из рук оружие.
Брейгель был уверен, что стоит ему только отойти подальше от шумных спутников, как удача непременно ему улыбнется. И им не придется есть на ужин жареную ящерицу. Может быть, и вкусную, как цыпленок, но на вид абсолютно неаппетитную. С Орсоном они заранее договорились проверить дальность телепатического контакта.
- Док? Как связь?
- Слышу тебя хорошо, Ян! Сколько между нами сейчас?
- Я думаю, с полкилометра, не меньше.
- Здорово!
- Чем занят?
- Вяжу мешки из шемагов. Практичная, должен сказать, штука, этот шемаг! Раньше мне не доводилось ими пользоваться.
- Между прочим, ваши ребята начали ими пользоваться еще во время Второй Мировой, в Северной Африке.
- Ну, для британцев свойственно подмечать все лучшее, что есть у других народов, и использовать с выгодой для себя. Иначе бы мы не стали самой великой империей!
- Так ты, Док, выходит, империалист?
- Я – британец.
- А мешки из шемагов тебе зачем?
- Буду собирать саподильи.
- Надеюсь, это не ящерицы?
- Фрукты.
- Вкусные?
- Не знаю, я их никогда не пробовал. Но в южноамериканской кухни их активно используют.
- Ты, часом, не наберешь чего-нибудь не того?
- В смысле?
- Несъедобного.
- Я – профессионал.
- Угу…
- Что?
- Тогда, скажи мне, профессионал, как выглядят эти твои свиньи?
- Пекари?
- Ну, да, они самые.
- Как маленькие кабанчики с торчащими изо рта клыками.
- Голые?
- В смысле, без одежды?
- В смысле, шкура у них не в иголках?
- Нет, почти такая же, как у домашних свиней.
- Тогда это не она.
- Ты что-то нашел?
- Какого-то зверя, всего утыканного колючками и с длинным, тоже колючим хвостом.
- Должно быть, это древесный дикобраз.
- Разве дикобразы живут на деревьях?
- Здесь – живут… Curse!
- Док? Ты в порядке?
- Зонтичник прямо у меня над головой пролетел! Я уж решил, что он на меня нацелился!
- Все нормально?
- Да.
- Будь осторожен, Док, - это уже Камохин подал мысленный голос.
Он не слышал весь разговор Орсон с Брейгелем, но выкрик ученого, когда он увидел пикирующего на него зонтичника и последовавший за этим обмен репликами прозвучали в его голове отчетливо.
- Понял, - отозвался Орсон. – Да нет, со мной полной порядок. Эта тварь случайно мимо пролетела. Должно быть…
- Ох, и ни фига себе!
- В чем дело, Ян?
- На меня сейчас тоже зонтичник спикировал! Я его чуть было стволом в вымя не ткнул!.. Здоровый, зараза! Больше тех, что мы видели!
- Все, возвращайтесь в лагерь! – скомандовал Камохин.
- Да, брось ты, Игорь, ничего же не произошло!
- Может это обычное для них поведение.
- Жрать все, что движется?- Камохин бросил охапку дров возле очага, что сооружал Осипов. – Возвращайтесь.
- Будем есть консервы?
- Ничего, поедим! Не впервой!
- Игорь, до темноты еще минут двадцать…
- Возвращайтесь немедленно!
- Ладно, - уныло подумал Брейгель
- Док?
- Да, я понял.
- Пойду еще дров принесу, - сказал Камохин.
Осипов молча кивнул, достал из сумки упакованное в вакуумный пакет блестящее полотно теплоотражающей ткани, телескопические колышки и начал устанавливать тент. Экипировка, что имелась у них при себе, была предназначена для пустынной местности. Но и в джунглях, если вдруг пойдет дождь, могла пригодиться. В отличии от стрелка, ученый был уверен в том, что Брейгель с Орсоном не вернутся, пока не закончат начатые дела. При всей своей несхожести, было в характерах англичанина и фламандца нечто общее. Чего они, наверное, и сами не замечали.
В сгущающихся сумерках над головой Осипова мелькнула темная тень. Ученый вскинул голову и успел заметить скользнувшего в крону дерева зонтичника. Определенно, с приближением ночи эти твари становились активнее. Оставалось надеяться только на то, что огонь костра отпугнет их.
Вскоре воротился Камохин с очередной охапкой дров.
- Не вернулись?
Словно в ответ на его слова, вдали раздался одиночный выстрел.
С веток деревьев и лиан взлетели испуганные внезапным резким звуком птицы. Воздух наполнился шумом хлопающих крыльев и всполошенными птичьими криками. Но вскоре все успокоилось. Птицы вернулись в свои гнезда и угомонились. Лишь периодически раздавались отрывистые, резкие звуки, похожие на всхлипы.
- Ян? - позвал мысленно Камохин.
Ответа не последовало.
- Док?
- Я уже возвращаюсь.
Камохин стоял неподвижно, будто вслушиваясь в ненадежную тишину джунглей. На самом же деле, он ждал, не прозвучит ли еще один выстрел. Но, все был тихо. И он успокоился.
- Все в порядке, - сказал он, снял с плеча автомат и присел на корточки.
- Уверен? – несколько удивлено посмотрел на него Осипов.
- Если бы Яну угрожала опасность, он продолжал бы стрелять.
- Почему же он не отвечает?
- Должно быть, слишком далеко ушел. Не думаю, что телепатическая связь не имеет никаких ограничений… А, может быть, он хочет сделать нам сюрприз.
- Выскочит с криком из кустов? – улыбнулся Осипов.
- С него станется, - усмехнулся Камохин.
Тут и в самом деле затрещали кусты и из них вывалился Орсон, нагруженный тремя туго набитыми мешками из связанных концами шемагов.
- Еле допер! – англичанин упал на землю вместе с мешками. – Я правильно выразился?
- Я бы и сам лучше не сказал, Док, - Камохин взял принесенные Орсоном мешки и перенес их поближе к растянутому тенту.
- Ян еще не приходил? – осведомился биолог.
- Нет.
- Это он стрелял?
- Наверное. Если в джунглях нет других людей, вооруженных «хеклерами».
- Мы с ним все время поддерживали телепатический контакт. Связь оборвалась, когда расстояние между нами, по прикидке Яна, было около километра. Причем, оборвалась внезапно. Не ослабла, не сделалась неразборчивой, а просто вдруг исчезла.
- Будем знать, - кивнул Камохин.
Поудобнее пристроив меду корней толстое бревно, стрелок занялся колкой дров. Опять же, чтобы ночью этим не заниматься.
- Мне вот что любопытно, - Орсон развязал один шемаг и начал выкладывать из него принесенные плоды. – Можно ли, используя телепатию, почувствовать на расстоянии присутствие другого человека?
- Нельзя! – уверенно заявил, придираясь сквозь густые кусты, Брейгель. – Иначе бы мне не удалось подобраться к вам незамеченным.
- Ну, я просто не старался, - Орсон принялся за второй шемаг. – А если бы сосредоточился… Кто знает?
Брейгель наконец-то выбрался на открытое место. В правой руке фламандец держал автомат. Левой придерживал лежавшую у него на плече тушу какого-то животного. Подойдя к костру, Брейгель кинул тушу на землю.
- Док, это и есть твой пекари?
- Почему сразу мой? – равнодушно подал плечами биолог. – Это местный пекари. Если угодно, Гватемальский. Но, никак уж не мой.
Животное, принесенное Брейгелем, действительно было похоже на небольшую свинку, с вытянутой мордой, классическим свиным пятачком и небольшими, круто загнутыми клыками, торчащими из углов рта.
- А это что такое? – фламандец поднял один из плодов, принесенных Орсоном.
Фрукт был округлой формы, размером с кулак, покрытый грязно-коричневой кожицей.
- Это саподилья, - ответил биолог.
- На картошку похоже, - фламандец подкинул плод, что держал в руке. – Док, а ты уверен, что они съедобные?
- Попробуй, - Орсон резко встряхнул пустой шемаг, смял его в комок и кинул Брейгелю. – А то потом будешь жаловаться, что был в Гватемале и не попробовал местную кухню.
Фламандец с сомнением посмотрел на плод саподильи.
- А бананов не было?
- Я что, в супермаркет бегал? – недовольно развел руками англичанин. – Бананы были, но неспелые. Поэтому я не стал их брать.
Брейгель снова посмотрел на фрукт.
- Его прямо так, сырым едят?
- По-всякому. Можно есть сырыми, можно запекать, тушить, можно пироги с ними печь. Местные индейцы вино из них делают.
- А чистить нужно?
- Нет, просто разрежь на четыре части и выедай мякоть.
Брейгель достал нож и, как велел биолог, разрезал саподилью на четыре части. Внутри оказалась сочная, чуть розоватая мякоть, в которой прятались большие, черные, блестящие семена.
- Да, и не забудь семена вытащить! – указал на Брейгеля пальцем англичанин. – У них на концах крючки, которые могут зацепиться за стенки пищевода или желудка.
Брейгель выковырнул ножом одно из семян и взял его двумя пальцами. Зная пристрастие англичанина к черному юмору, стрелок был почти уверен, что история про крючок на семечки он сам только что придумал. Однако, это оказалось чистой правдой! На узком конце семени имелся внушительный и, что самое главное, острый вырост, формой похожий на рыбацкий крючок. Ну, прямо, не семечка, а готовая блесна!
Брейгель нервно сглотнул, представив, как такое вот зернышко скользит у него по пищеводу и вдруг за что-то там цепляется.
- Предупреждать нужно о таких вещах, Док!
- А, я что делаю? – удивленно посмотрел на фламандца Орсон.
- А, ты тянул до последнего!
Брейгель кинул семя коварной саподильи в костер.
- Кидай в другую сторону! – махнуло рукой в сторону леса Орсон. – Каждое семя может стать новым деревом!
На вкус плоды саподильи оказались очень даже недурны. Сладкие, чуть кисловатые, и самую малость вяжущие.
- Вкусно! – одобрительно кивнул Брейгель. – Надо же, чего только не растет в джунглях! Вот это, я понимаю, жизнь – пошел в лес и набрал, что тебе надо!
- Саподилью выращивают в садах, как культурное растение. Помимо вкусных плодов оно дает еще и млечный сок – латекс, из которого готовят основу для жевательной резинки.
Доев саподилью, Брейгель достал нож, перевернул его в руке и приблизился к туше пекари, собираясь разделать ее. Ночь уже почти полностью вступила в свои права, участок, выбранный для ночевки, освещал лишь огонь костра, и пора было всерьез подумать об ужине.
- Постой! – остановил его Орсон.
Присев возле туши, англичанин внимательно ее осмотрел. Провел кончикам пальцев от загривка к хвосту.
- Что-то не так? – забеспокоился Брейгель.
Ему вовсе не хотелось лишаться свежего мяса на ужин. А биолог, судя по всем, как раз и собирался забраковать добытого им пекари.
- Откуда эти раны?
Орсон указал на две свежие, глубокие, колотые раны на горле и возле загривка пекари. Как будто в него вогнали два острых стальных крюка.
Брейгель усмехнулся, взял кабанчика за переднюю ногу и перевернул на другую сторону. Там тоже имели две точно такие же раны.
- Не успел рассказать – я этого пекари у зонтичника отбил.
- Точно, - угрюмо как-то кивнул Орсон. – На туше нет пулевого отверстия.
- Так, ты стрелял не в пекари, а в зонтичника?
- Ну!..
Камохин воткнул топорик в бревно и мысленно выругался. При этом он даже не постарался прикрыть свои мысли от остальных.
- Что ты творишь, Ян! Я же сказал, зонтичников не трогать, пока они не трогают нас! Мы понятия не имеем, что это за твари, и что у них на уме!
- Я что, нарочно! – обиженно раскинул руки в стороны Брейгель. При том, что в одной руке у него был зажат большой охотничий нож, выглядело это, ну, прямо, как приглашение к поединку. – Он сам виноват!
- Кто?
- Зонтичник, конечно!
- И как же он тебя обидел?
- Я выследил этого пекари! – Брейгель указал ножом на тушу кабанчика. – Подобрался к нему поближе, прицелился и уже готов был нажать на спусковой крючок, как вдруг, откуда не возьмись, появился этот зонтичник! Бамалама, что, в джунглях нет других пекари? Так, нет же, ему нужен был именно мой! Тварь камнем падает на моего пекари, хватает его за голову - точно так же, как другая такая же тварь, помните, мы видели, схватила обезьянку, - и пытается утащить его. И, черт возьми, клянусь, у него это получилось бы! Эта тварь была гораздо крупнее тех, что мы видели. Пекари сучит задними ногами, но вырваться не может, а эта штуковина тащит его вверх, за собой! Ну, тут я и выстрелил. Почти на автомате.
- Ты ее убил?
- Нет. Но она бросила пекари и улетела. Что странно, не издав при этом ни звука.
- Все живые существа издают те или иные звуки, - заметил Орсон. – Крики радости или боли. Для того, чтобы предупреждать своих соплеменников. Это универсальная система, выработанная эволюцией.
- Это внеземные существа, - сказал Камохин.
- Ну, и что с того? – пожал плечами биолог. - Законы эволюции универсальны, как законы механики или теория относительности. Зонтичники тоже общаются между собой. Только, по всей видимости, в звуковом диапазоне, которое наше ухо не воспринимает.
- Телепатически! – щелкнул пальцами Осипов. – Зонтичники телепаты! Они из мира, где звук не важен, потому что в ходе эволюции у всех живых существ выработалась способность к телепатическому общению!
- Ну, что за чушь ты несешь, Виктор? – неодобрительно поморщился Орсон. – Органы слуха необходимы высокоразвитым существам для того, чтобы ориентироваться. Так же, как зрение, обоняние и осязание. У кого-то лучше развиты одни органы чувств, у кого-то – другие, но все они жизненно необходимы. Представь себя глухим телепатом?.. Ну, и как оно?
Осипов смущенно улыбнулся и почесал пальцем висок.
- Мы ужинать будем или как? – снова указал на пекари ножом Брейгель. - Я что, зря тащил эту свинью?
- Этим займусь я! – вскинул руку Орсон.
- Ты уверен? – с сомнением прищурился Брейгель.
- Как зонтичник атаковал пекари? – англичанин достал свой нож.
Он выбрал его в арсенальной комнате Центра, куда получил доступ после включения в квест-группу. С широким лезвие, вдоль обуха которого тянулся глубокий дол, с удобной костяной рукояткой с выжженным клеймом изготовителя - заглавной буквой «М».
- Я же говорю, так же, как обезьяну. Неожиданно упал сверху, схватил за голову и потащил вверх.
- Пекари – не обезьянка. Он что, даже не пытался сопротивляться?
- Почему, дергал задними ногами…
- А потому?
- Потому они вдруг обвисли.
- До того, как ты выстрелил?
- Да. Тварь схватила пекари и приподняла. Зверь принялся отчаянно дергать ногами… Я даже подумал, что он может вырваться и убежать… И вдруг он обвис… За секунду до выстрела. - фламандец задумался. – Все вместе это заняло не более двадцати секунд.
- Когда ты подошел, пекари был уже мертв?
- Он умирал. По телу еще пробегали судороги, но глаза уже закатились, взгляд начал мутнеть… Мне не пришлось его добивать.
Орсон многозначительно кивнул - мол, я так и предполагал, - и удобнее перехватил рукоятку ножа.
- И что все это значит, Док? – спросил Камохин.
- На шее пекари всего четыре раны, - биолог острием ножа указал на две раны с той стороны туши зверя, которая была обращена к зрителям. - Причем, ни одна из них не могла стать причиной почти мгновенной смерти. Скорее всего это что-то вроде захватов, которые помогают зонтичнику удерживать жертву, - Брейгель выставил по среднему и указательному пальцу на каждой руке и свел их вместе. – Вот так. Подцепил и потащил. Однако, жертва, естественно начнет сопротивляться, что может доставить охотнику массу неприятностей. Особенно, в полете. Следовательно, охотник должен иметь в своем арсенале способ обездвижить жертву. Причем сделать это нужно очень быстро, - англичанин указал острием ножа сначала на Камохина, затем – на Брейгеля. - Какие будут предложения.
- Яд? – предположил Камохин.
- В точку! – как дирижерской палочкой, взмахнул ножом биолог. – Быстродействующий и очень смертоносный яд! Жертвами которого рискуем стать и мы с вами, отведав мяса этого замечательного пекари!
Лицо Брейгеля обиженно вытянулось. Да и Камохин с Осиповым, тоже уже настроившиеся на жаркое, совсем не обрадовались такой новости.
- То есть, ты, Док, предлагаешь, на всякий случай, этого кабанчика не есть? – уточнил для верности Осипов.
-Я предлагаю дать мне время во всем разобраться. Мне нужно место у костра и хороший фонарь.
- Швейцарский нож? – Камохин протянул биологу красный складной нож, с которым никогда не расставался.
- Благодарю, но на этот раз я обойдусь своим.
Орсон ухватил кабанчика за задние ноги и подтащил поближе к костру. Взяв в руку фонарик, он посветил мертвому зверю на голову, оттянул ему веки, затем приоткрыл рот, вытащил язык и под конец потрогал пятачок.
- Со всей определенностью могу сказать, что это яд не вызывает удушье или остановку сердца. А именно такие яды наиболее распространены среди земных ядовитых рептилий. Кроме того, яд не вызывает паралича, - биолог приподнял переднюю ногу пекари и отпустил ее. Нога свободно упала. – мышцы жертвы не напряжены.
- Значит мы можем его съест? – с надеждой спросил Брейгель.
- Все гораздо хуже, чем я думал, - удрученно покачал головой Орсон. – Те типы ядов, о которых я подумал вначале, как правило, полностью разрушаются при термической обработке. Поэтому использовать в пишу мясо погибшего от них зверя не опасно. Но зонтичник, похоже, использовал какой-то иной тип яда.
- Понятно, - удручено вздохнул фламандец и потянулся за плодами саподильи.
Есть консервы из армейского пайка, когда рядом с костром лежала тушка свиньи, совсем не хотелось.
Орсон передал фонарик Камохину, показал куда нужно светить, и принялся препарировать пекари. Начал он с того места, где имелись раны от крючьев, используемых зотничниками в качестве захватов. Сначала он надрезал шкуру зверя и развел края в стороны. Затем начал слой за слоем срезать мышечные волокна.
-Oh, and nothing itself! – воскликнул он вдруг.
Причем, не мысленно, а вслух.
- Что, совсем плохо? – спросил Брейгель.
Естественно, предполагал он при этом самое худшее - то, что Док окончательно и бесповоротно удостоверился в том, что мясо пекари абсолютно несъедобно.
Вместо ответа Орсон пальцами, перемазанной кровью, схватил за запястье руку Камохина, держащую фонарь, и дернул ее вниз. Установив таким образом фонарь в требуемое положение, биолог вновь принялся кромсать ножом шею пекари.
Брейгель обреченно посмотрел на Осипова.
- Пора доставать консервы?
Ученый сделал успокаивающий жест рукой. Ему казалось, что не все еще потеряно.
Брейгель тяжело вздохнул и разрезал пополам еще один похожий на картошку плод саподильи.
Орсон воткнул нож пекари под лопатку, откинулся назад и вытер окровавленные руки о траву.
Все, замерев, ждали его вердикта.
- Я даже предположить такое не мог! – выдохнул наконец англичанин. – Эта тварь свернула пекари шею и раздавила трахею! Представляете, какой чудовищной силой она обладает?
- Так, значит, хрюшка съедобная? - едва заметно подался вперед Брейгель.
- Да, кончено, - Орсон вытащил нож из туши пекари и тщательно вытер лезвие сорванными с куста листьями.
Словно боясь, что биолог может вдруг передумать и изменить свое решение, Брейгель быстро перебрался к туше пекари и принялся потрошить ее.
Прошло совсем немного времени, а на огне уже шкварчали, источая неземной аромат, насаженные на палки куски свежего мяса.
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin