— Так, мужик, а, ну-ка, опусти ружье!

— Стой! — Худой направил стволы на двинувшегося было в его сторону Камохина. — У меня в обоих стволах картечь! Всех, к лешему, посеку!

Голос у него был странный. Надсаженный, хриплый, как будто он долго орал на морозе, а после выпил ковш ледяного кваса. Но при этом абсолютно невыразительный, лишенный какой-либо эмоциональной окраски. Как у пономаря. А еще — глаза… Глаза у мужика все в красных прожилках, со сжатыми, будто дырки от булавок, зрачками. И смотрел он так, будто ничего перед собой не видел. Или, наоборот, видел что-то такое, что никому более увидеть не дано. Все это наводило на очень нехорошую мысль — случись что, мужик, ни секунды не колеблясь, разрядит свое ружье; он не видел повода для колебаний.

— Вы какого хрена тут околачиваетесь? — прохрипел худой.

— Мы тут по делу! — с вызовом ответил Камохин. — А вот ты...

— Игорь! — осторожно, чтобы не спровоцировать человека с ружьем, совсем чуть-чуть приподнял руку Осипов. — Позволь, я буду говорить!

— А ты, чего ж, у них главный, выходит? — тут же перевел стволы на него худой.

— Выходит, что так, — спокойно ответил Осипов.

И умолк. Чтобы дать время мужику успокоиться.

— Чего молчишь? — махнул стволами небритый.

— Опусти ружье, и мы спокойно обо всем поговорим, — предложил Осипов.

— Хрен тебе! — и не подумал идти на компромисс худой. — Думаешь, я дурак?

— Если бы думал, то не предлагал бы поговорить.

— Почему?

— О чем говорить с дураком-то?

Мужик поджал губы, насупил брови, немного подумал и согласно кивнул.

— А ведь верно.

— Ну, так, что?

— Что?

— Будем говорить?

— Об чем?

Теперь пришла очередь Осипову задуматься. На заданный вопрос нужно было дать такой же короткий и ясный ответ. Если говорить долго и путано, мужик снова начнет нервничать и размахивать ружьем.

— Ты местный? — спросил Осипов, не придумав ничего лучшего.

— Я-то, местный, ясный пень. А вот вы кто такие?

— Мы — из города. По делу к вам.

— Не ври! Вокруг деревни кордон! Никого не пущают! Не туда, не обратно!

— У нас пропуск есть.

— Не ври!

— Хочешь, покажу?

— Да, на кой мне твои документы сдались! Я тебе, чо, полицай?.. А?.. Похож я на полицая?

— Нет, не похож, — успокоил разнервничавшегося мужика Осипов.

— А вот ты похож! — ткнул в Осипова стволами мужик. — И он — тоже похож, — указал он ружьем на Орсона.

— Я? — удивился англичанин.

— Ага, — кивнул мужик. — Ты больше всех на полицая похож!

Орсон растеряно развел руками.

— Ну, и что ты собираешься делать? — спросил у мужика Осипов.

— Не знаю, — честно признался тот. — Подумать надо.

— А может, ну его, к лешему? — недовольно скривился под маской Камохин. — Давай, лучше выпьем!

— А что, у вас есть? — сразу сделал стойку мужик.

— Спирт.

— Технический?

— Медицинский!

Тощий задумался только на секунду.

— А давай...

Удивительно, но даже это он произнес хрипло и без эмоций. И даже не опустил ружье.

Камохин жестом попросил Орсона принести спирт, который, по его прикидкам, наверняка должен был иметься в лабораторном отсеке. Англичанин сделал шаг к двери и снова замер, уткнувшись грудью в два ствола.

— Стоять, — тихо произнес мужик.

— Слушай, давай, будем последовательными, — сделал шаг вперед Камохин.

— Я сказал, стоять. Это значит — стоять всем.

— Для того, чтобы выпить, нужно сначала принести спирт из машины. Врубаешься?

Оставаясь на месте, Камохин корпусом подался вперед.

— Я кому сказал, стоять!

Мужик перехватил ружье одной рукой, так что, приклад оказался у него под мышкой, а стволы направлены на Камохина. Свободной рукой он толкнул Орсона в грудь, подальше от себя. Но, не успел он снова взяться за ружье, как подобает, обеими руками, как Брейгель ладонью ударил по стволам снизу, уводя их вверх и почти одновременно, с шагом вперед, локтем ударил худого в челюсть. Два заряда картечи дуплетом ушли в потолок. Ружье осталось в руке у Брейгеля. А мужик, ударившись затылком о дверной косяк матерно выругался, но похоже, особо не пострадал. Потому что, тут же кинулся на фламандца, то ли надеясь вернуть себе оружие, то ли просто сдуру. Осипов потянулся было за тазером, но Брейгель остановил его взглядом и коротко ткнул мужика прикладом в грудь. Тощий тихо охнул и сел. Тут же, прислонясь спиной к косяку. Голова его откинулась назад и стукнулась затылком о дерево. Он снова сделал попытку подняться. Ноги его заскользили пятками по доскам пола. Брейгель толкнул его ногой в плечо. Худой повалился на бок, в предбанник. Брейгель кинул ружье Камохину, сам прыгнул сверху на худого, надавил ему на спину между лопаток коленом и завернул руки за спину. Розовый пластиковый ремешок быстро обернулся вокруг запястий пленника и туго стянул их вместе. Брейгель перевернул мужика на спину и посмотрел ему в лицо. Худой, вроде как, был в сознании. Но при этом взгляд его, как и прежде, ни на чем не фокусировался.

— Ну, как?

Мужик ничего не ответил.

— А не фига было ружьем махать!

Брейгель схватил мужика за воротник, втащил его в комнату и посадил у стены.

— Посмотри, что на улице, — кивнул ему Камохин.

Брейгель выбежал на двор.

— Вообще, мы здорово начали контактировать с местным населением, — заметил Орсон.

— И что мы теперь с ним будем делать? — спросил Осипов.

Камохин переломил ружье, выкинул из стволов стрелянные гильзы, снова закрыл ружье и поставил его к шкафу.

— Не знаю.

— На улице все чисто, — сообщил вернувшийся Брейгель.

Камохин присел на угол стола и сложил руки на колене.

— Так ты, говоришь, местный? — спросил он у пленника.

— Местный, — буркнул, не глядя на него, худой.

— Как зовут-то тебя, местный?

— Павел.

— Ну, и какого ты хрена, Павел, на гостей с ружьем бросаешься?

— Да, какие вы, к лешему, гости…

— А кто ж мы, по-твоему?

— Почем я знаю?.. Только гостей у нас давно уже не было. Вокруг деревни военный кордон. Вокруг по лесам какие-то странные люди шатаются…

— Что за люди?

— Да, почем я знаю?.. Не нашенские… Вот и все… С месяц назад такие же, вроде вас, тоже в масках, в деревню заявились. Все про дыру какую-то выспрашивали… Или — колодец какой им был нужен… Леший их разберет… Да только, после того, как они ушли, все кошки из деревни пропали…

— Да, ты что? — удивился Камохин.

— Точно тебе говорю, — кивнул Павел. — Ни одной не осталось.

— А собаки куда подевались? — спросил Осипов.

— Собаки еще раньше ушли. За день до того, как военные явились. Остались только те, что на цепях сидели. Да и те выли без остановки и жрать ничего не жрали. Как только хозяева их из жалости с цепей спустили, так тоже деру дали…

У худого была странная манера говорить. Он не заканчивал фразу, а как будто делал паузу, только для того, чтобы сделать вдох и продолжить ее.

— Слушайте, вы б меня развязали, что ли?..

— А хулиганить больше не будешь?

— Не… Вы ж, вроде как, нормальные…

— С чего это ты решил, что мы нормальные?

— Ну, будь ненормальные, так давно б уже мне башку проломили…

— Логично, — усмехнулся Брейгель.

— А кровь на анализ дашь? — спросил Камохин.

— А спирту нальете?

— Док? — Камохин взглядом переадресовал вопрос Орсону.

Англичанин согласно кивнул и дернулся было к двери.

— Стой! — остановил его Камохин. — Ян, проводи. А то, не ровен час, еще какой стрелок из местных объявится.

— Не, — покачал головой Павел. — Больше никого нет. Остальные по домам сидят.

— Все равно, проводи, — взглядом указал на дверь Камохин.

Брейгель с Орсоном вышли за дверь.

Осипов подобрал с пола обломки стула и, соорудив из них что-то вроде табурета, сел, прислонившись к стене.

— Почему народ на улицу не выходит?

— А чего делать-то на улице?.. Дождь целый день… Да, и вообще…

— Что — вообще?

— Противно. Сидим тут, как скотина в загоне... А чего сидим? Хоть бы объяснил кто… А то только военные раз в три дня жратву привозят. И то, подходить нельзя, пока они ящики с машин не скинут и не уедут… Ну, так что, развяжешь или нет?..

— Поднимайся, — взмахнул рукой Камохин.

Подобрав под себя ноги, Павел оперся связанными руками о стену и неловко, едва не упав, встал на ноги. Камохин достал нож и перерезал пластиковый ремешок. Павел встряхнул руками, потер запястья и бросил взгляд на ружье.

— А вот ружье пока не трогай, — предупредил Камохин. — Я тебе еще не до конца доверяю.

— Понятное дело, — буркнул местный. — А вы-то тут чего делаете?

— Вчера тут неподалеку спутник упал.

— Да, ты что? Серьезно?

— Точно.

— Вот же непруха! Сначала зона эта анормальная в нашей деревне. Теперь — спутник… Что этот карантин еще продлят?..

— Я не знаю, — покачал головой Камохин. — Мы должны только поверить территорию на предмет заражение гептилом.

— Чем?

— Горючее для ракет. Очень ядовитое.

— А… Поэтому вы в масках?

— Ну, да.

— А нам, выходит, подыхать?

— Пока явных признаков заражения нет…

— А, — безнадежно махнул рукой Павел. — Даже, если б и были, все равно б ведь не сказали… Верно?..

Конец тягостному разговору положил Орсон, влетевший в библиотеку с медицинским чемоданчиком в одной руке и колбочкой со спиртом в другой. Следом за ним вошел Брейгель с двумя раскладными стульчиками.

— На улице никого, — сообщи фламандец.

— Павел говорит, народ с тоски по домам сидит.

— Да?.. А сам тогда чего с ружьем приперся?

— А я напротив живу, — ответил Павел.

— В доме с привидениями, что ли?

— Где?

— Кирпичный дом, что напротив.

— А нет, там никто не живет. Мой дом правее… Я увидал, что чужаки в библиотеку залезли, ну и решил пойти проверить…

— Библиотеку кто-то до нас разгромил.

— Знаю.

— С ружьем?

— Что?

— С ружьем решил проверить?

— А как же… Вы-то, вон, тоже при оружии…

— Нам по штату положено.

— Ну, а я просто так с собой ружье таскаю. Мало ли что…

— Док, тебе где удобнее будет?

— За столом, естественно.

Орсон поставил на стол чемоданчик и колбу.

Брейгеля разложил один из стульев.

— Снимайте куртку, уважаемый, и закатывайте левый рукав, — сказал биолог Павлу.

Местный глубоко вздохнул и всей пятерней взъерошил волосы на голове.

— В чем дело? — строго глянул на него Орсон.

— А может, для начала, этого?— Павел взглядом указал на колбу. — Спиртяшки малёк?

— Нет, нет, нет. — Орсон открыл чемоданчик. — Сначала — кровь. Иначе вся биохимическая картина окажется смазана.

— Ну, ладно. — Павел скинул куртку прямо на пол, подтянул рукав драного на локте свитера и сел на второй раскладной стульчик. — Кровь, так кровь. Бери, кровосос, мне не жалко…

Орсон перетянул плечо Павла жгутом и протер сгиб локтя салфеткой с дезинфицирующим раствором.

— А скажи-ка, Павел, — подавшись вперед, уперся локтями в колени Осипов. — Люди у вас в деревне, часом, не умирали?

— А то, как же, — криво усмехнулся Павел. — Помирают, как и везде. На то ведь она и жизнь, чтоб помереть потом. Верно?..

— И когда был последний случай?

— Какой случай?

— Кто умер последний?

— Дед Макар… Ну, в смысле Макар Петрович Велихов… Одинокий был дед. Но — крепкий. Со скотиной сам управлялся… И все время посмеивался над чем-то своим… А потом вдруг, вот, как шел по дороге, так плашмя упал да и помер… Я сам не видел, а Егорка Селятин говорил, что он и после смерти улыбался, будто шутку какую сморозил…

— И когда это было?

Орсон ввел в вену катетер, снял жгут и начал наполнять кровью пластиковую капсулу.

— Да, прошлой зимой… Еще до нового года…

— И после этого никто не умирал?

— Нет.

— А больные в деревне есть?

— Баба Нина Светлова все на спину жалуется… А и Егорка Селятин, как горло застудит, так кашляет, что спасу нет. Это у него с детства еще, когда он зимой в проруби чуть было не утонул. Его тогда от холода скрючило так, что еле разогнули…

— А в последнее время, никто на болезни не жаловался?

Павел свободной рукой поскреб затылок.

— Да, нет, вроде…

— Может быть, какие-нибудь необычные, странные симптомы?

— Не понял?..

— Странно себя никто не ведет?

— Нет, вроде…

— А библиотеку кто разнес? — спросил Камохин.

— Так это братья Чибыкины.

— Это, по-твоему, нормальное поведение?

— Да они это в один из первых дней после того, как нашу деревню военные в кольцо взяли. Витька Чибыкин сказал, что нужно как-то выразить свой социальный протест. Андрюха его поддержал. Ну, вот они сначала старую, заброшенную коптильню сожгли. Только она уже раза три до них горела, так что и жечь-то там толком было нечего. Тогда они пошли и библиотеку разнесли…

— А почему именно библиотеку?

— Витька, когда еще в район ездил, всякие чудные газеты оттуда привозил. «Оракул», «Демоны подсознания», «Тайная власть»… Еще какие-то были, я уж и не помню… Он их сначала сам читал, а потом другим пересказывал… Там много про что было. Про подсознание, про пришельцев, про конец света, про то, что Ноев ковчег на самом деле не к Арарату, а к Эвересту пристал, а в мавзолее, что на Красной Площади в Москве, лежит не настоящий Ленин, а подделка, а настоящий сейчас…

— Ну, а библиотека здесь при чем?

— Витька в одной из газет вычитал, что библиотеки жидо-масоны придумали. Точно не помню для чего именно, но замысел у них был какой-то коварный. Ну, вот, Витька и сказал, раз они с нами так, то пойдем и разгромим библиотеку. Вот они с Андрюхой пошли и разгромили.

— Ага. Выходит в рамках борьбы с жидо-масонским заговором?

— Ну, да. Разве ж, просто так кто станет библиотеки громить?

— Готово.

Орсон, извлек из вены катетер, протер прокол салфеткой с дезинфицирующим раствором и заклеил пластырем.

— Все, я в машину, — биолог захлопнул чемоданчик с образцами, поднялся со стула и направился к выходу.

— Док! — окликнул его Камохин. — Может быть, снимем маски? Если уж в деревне все в порядке?

— Кто тебе это сказал?— обернулся Орсон.

— Он, — указал на Павла Камохин.

— Да, полный порядок, — авторитетно кивнул Павел.

Орсон скептически скривился под маской и вышел за дверь. Следом за ним — Брейгель.

— Ну, так что, начальник? — в сладком предвкушении Павел улыбнулся и аккуратно так щелкнул самым кончиком ноготка по оставленной Орсоном колбе. — Приступим, что ли?

— Так ни разбавить, ни закусить нечем, — посетовал Камохин. — Док-Вик…

— Да, ладно, — поморщившись, махнул рукой местный. — Я и так, под занюх…

— Точно? — с сомнением посмотрел на него Камохин.

— Точно. А то я себя не знаю…

— Ну, смотри. — Камохин поставил перед мужиком стограммовую мензурку и наполнил ее наполовину.

— Давай дальше, — пальцем указал на кромку мензурки Павел.

— Эх, жалко Док этого не видит, — наполняя мензурку до краев, с досадой произнес Камохин.

— А что Док? — настороженно глянул на него Павел.

— Док не поверит, что такое возможно.

— Да, если надо, я и для него повторю. — Павел поднял мензурку, стараясь не расплескать драгоценную жидкость. — Э, а ты как же в маске? Через соломинку, что ли?..

— Я потом, — сделал отрицательный жест рукой Камохин. — Когда Док позволит маску снять.

Павел не стал настаивать.

— Ну, как знаешь… — сказал он и одним махом опрокинул мензурку в рот.

Резко наклонившись, он прижал нос к рукаву свитера, сделал глубокий вдох, задержал дыхание и замер.

— Ты в порядке? — с тревогой посмотрел на него Осипов.

Павел так же резко распрямился. Глаза его, что и без того были красные, буквально налились кровью. Да еще и слезились. Однако губы улыбались. И, в целом, вид у мужика был довольный.

— У нас в лабазе водка, почитай, две недели, как закончилась, — проговорил он хрипло и надсадно, как всегда. — А больше-то взять неоткуда. Раньше-то, бывало, старухи самогон гнали. А теперь кинули это дело. Говорят, накладно получается, — он глянул на Камохина. — Давай еще одну, начальник? А?..

Камохин пожал плечами и вновь наполнил мензурку.

— Ну, за гостей! — торжественно провозгласил Павел.

И тем же макаром, что и в первый раз, осушил посуду.

Дверь распахнулась, и на пороге появились Орсон с Брейгелем. С бутылкой минеральной воды и какой-то снедью в руках.

— Вот и закусь подоспела, — радостно улыбнулся Павел. — Ну, как там моя кровушка, доктор?

Похоже, от чистого спирта его уже повело.

— Я только запустил анализатор. — Орсон поставил бутылку на стол. — Результаты основных тестов будут часа через полтора.

— Крис, — Осипов посмотрел на часы. — Сейчас только три часа дня. У нас еще часов пять светлого времени суток…

— Не, — перебив его, мотнул головой Павел. — У нас тут темнеет рано. Часам к шести уже темно будет.

— Ну, ладно, три часа. Так что же нам сидеть здесь и дожидаться результатов анализа?

— Зачем ждать, — пожал плечами Орсон. — Можно пока… — он покосился на местного. — Можно заняться другими делами.

— Крис, из-за этих масок, — Осипов постучал пальцем по стеклу, — на нас уже набросились с ружьем…

— Я ошибся, — снова вставил Павел. — Извиняюсь. Был не прав.

Он игриво подмигнул Камохину и взглядом указал на колбу со спиртом.

— Да, хоть и по ошибке, все равно, чуть не перестрелял! Крис, нам не нужны новые эксцессы!

— А я тут при чем? — беспомощно развел руками биолог.

— Я думаю, перед тем, как идти в деревню, нам лучше снять маски.

— Ах, вот ты о чем, — прищурился Орсон.

— Если нет никаких явных признаков заражения…

— Явных — нет. Но это еще ничего не значит.

— Док, — обратился к Орсону Брейгель. — Сколько времени нужно для того, чтобы точно убедиться в том, что здесь нет никакой инфекции.

— Если проводить все необходимые анализы и тесты — два— три дня.

— А если бы здесь присутствовали явные признаки заражения?

— Тогда бы мы увидели трупы на улицах и язвы на лице этого… — Орсон кивнул на местного.

— В таком случае, и говорить больше не о чем, — Брейгель стянул маску, кинул на стол и руками пригладил волосы. — Исходя из минимальных требований — мы в безопасности.

— Ну, что ж…

Орсон тоже начал стаскивать маску. Но край ее зацепился за ухо, а Крис никак не мог понять, как справиться с проблемой.

— Помоги, — повернулся он боком к Брейгелю.

Фламандец пальцем оттянул край маске и помог Орсону избавиться от нее.

— В таком случае, друзья мои, — красивым жестом биолог кинул маску на стол. Чуть не разбив при этом колбу со спиртом. — Я должен дать вам те же наставления, что когда-то давали вам мамы. Мойте руки перед едой, не тащите в рот что попало… Да, и вообще, не ешьте местную пищу и не пейте воду. На всякий случай. Я это серьезно.

— Все ясно, Док, — Камохин тоже снял маску. — Уф, — улыбнулся он. — Без нее начинаешь по-иному смотреть на мир!

— Ну, с почином вас, — местный отсалютовал гостям мензуркой и опрокинул ее содержимое в рот.

— Это был спирт? — удивленно уставился на скорчившегося Павла Орсон.

— Спирт, — подтвердил Камохин.

— Он же себе всю слизистую сожжет!

— Это уже третья мензурка.

— Да, ты что?

— Точно, — выпрямился Павел. — Колбаски можно кусочек? — потянулся он к принесенной снеди.

— Конечно, — кивнул Орсон.

Худой отломил кусочек хлеба, положил на него ломтик сырокопченой колбасы и, прежде, чем откусить, понюхал.

— А вот что, — повернулся он к Осипову. — Ты про симптомы выспрашивал. Выходит, ты тоже доктор?

— Ну, в какой-то степени, — помявшись, ответил Осипов.

— Мне последнее время дневной свет дюже досаждает. С чего бы?..

— Именно дневной?

— Да, нет, вообще любой яркий свет…

— Как именно?

— Ну… — Павел задумался. — Глаза у меня от него резать начинает. Как от электросварки… А еще… Нервным становлюсь… Раньше за мной такого не водилось…

— Ну, на счет того, что нервный, это мы заметили.

— И все это из-за света?

— Да, не знаю я, — скривил губы Павел. — Ты доктор — ты и скажи.

— Вообще-то, это похоже на абстинентный синдром, — заметил Орсон.

— Чего? — набычился местный.

— Пьете много?

— Да, как и все…

— Я имел в виду, спиртное?

— А я и говорю, как все…

— Я полагаю, что все пьют спиртное по-разному.

— Правда?.. — местный покосился на колбу со спиртом и пустую мензурку. — А какие еще есть способы?

— Дело не в способе, а… — Орсон запнулся, не зная, как бы получше объяснить, что именно он имеет в виду. — В периодичности употребления спиртного.

— Так, а я тебе про что! — с досадой хлопнул по коленке Павел. — Почитай, две недели, как водка в продмаге закончилась! А военные только консервы, крупу да хлеб привозят!.. Куда это годится?..

— Понятно, — кивнул Орсон.

Хотя понял он только то, что продолжать развивать тему не имеет смысла.

— А еще я по ночам плохо сплю… Сначала заснуть не могу ни в какую… А как засну, так всю ночь кошмары вижу…

— Какие кошмары?

— Не помню… Живые такие, как настоящие… А как просыпаюсь — ничего не помню… Встаю невыспавшийся. От того, должно быть, и нервный… Что скажешь, доктор?..

— Нужно результаты анализов посмотреть, — ушел от прямого ответа Орсон.

— Ну, давайте тогда осмотримся. — Осипов поднялся на ноги. Подтянул пояс с кобурой. — Павел, деревню покажешь?

— А чего тут показывать-то? Деревня как деревня…

Павлу явно не хотелось покидать библиотеку, где на столе стояла колба, в которой еще оставался спирт.

— С местными жителями нас познакомишь,— стоял на своем Осипов. — А то, не ровен час, нас снова за злыдней примут.

— Ну… оно, конечно, можно. — Павел заговорщицки глянул на Камохина. — Тогда, может, на дорожку?

Квестер понимающе улыбнулся и в очередной раз наполнил мензурку.

— И ружье верни, — попросил местный.

— Зачем тебе ружье? — усмехнулся Камохин. — Вас же ту военные охраняют.

— Ага, охраняют, — Павел оскалил в улыбке мелкие, желтые, чуть кривоватые зубы. — Вот только мертвые по ночам, все одно, приходят.

Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin