Никогда прежде Стинов не испытывал такого покоя и умиротворения, как в те дни, что он провел в секторе Паскаля.
Ежедневное общение с Василием дало возможность Игорю лучше узнать его. Стинов понял, что имеет дело не с преданным догмам религиозным фанатиком, а с реалистично мыслящим, прагматичным человеком. Он поверил в то, что Василий действительно стремится изменить жизнь, сделать ее стабильной, вернуть людям давно утерянную веру в завтрашний день. И то, что он собирается сделать это ненасильственным путем, опираясь лишь на новую идеологию, делало его порыв еще более привлекательным, хотя и несколько идеализированным, как казалось Стинову.
Игоря располагало к Василию и то, что монах не пытался просто использовать его, как делали те, с кем приходилось сталкиваться Стинову прежде. Василий видел в нем прежде всего равноправного партнера, которого следовало не заставлять что-то делать, а убеждать в правильности ожидаемых от него действий.
Чем глубже вникал Стинов в идеи, вынашиваемые Василием, тем сильнее они захватывали его. Все еще не веря до конца в возможность мирных преобразований в Сфере, Игорь, тем не менее, увлекся самой разработкой стратегии поставленной перед ним задачи. На данном этапе он предпочел руководствоваться знаменитым принципом: "Главное - ввязаться, а там уж и деваться будет некуда".
Но оба они, - и Стинов, и Василий, - понимали, что прежде, чем приступить к осуществлению своих планов в масштабах Сферы, необходимо было получить всю полноту власти в секторе Паскаля. У Василия имелось немало сторонников среди геренитов, но почти все они были молодыми людьми, не занявшими пока еще сколь либо ответственные посты и должности. На пути их стояло высшее духовенство Ордена, скованное вековыми традициями и приверженностью нерушимым Постулатам основателей.
Но те, в чьих руках находилась сейчас жизнь сектора Паскаля, были сильны той властью, которую они имели над душами населяющих его верующих. Построенная на строгой иерархии и беспрекословном повиновении высшему духовенству, общественная система Ордена представляла собой необычайно устойчивую пирамиду, сломать которую снизу было практически невозможно. Следовательно, удар нужно было нанести по самой верхушке. И удар этот должен быть выверенным и точным, поскольку, если первая попытка переворота потерпит неудачу, то второй уже, скорее всего, и не представится. Ересь будет выжжена из тела Ордена каленым железом.
Пока ни Стинов, ни Василий не представляли себе, каким образом можно было, быстро и с минимальным риском потерпеть поражение, сместить руководство Ордена. Все предлагавшиеся варианты были не более, чем робкими попытками нащупать вероятные пути к действию.
Чтобы поближе познакомить Стинова с духовной жизнью Ордена, Василий вместе с ним посещал как обычные проповеди секционных наставников, так и пышные, многолюдные сборища по поводу еженедельной торжественной проповеди, которую по понедельникам читал кто-то из духовных иерархов. Вместе с Василием Стинов заходил в Дома духовных исканий различных школ и направлений, в которых можно было встретиться как с серьезной и кропотливой работой над совершенствованием собственного сознания, так и с истеричными воплями наглотавшихся эфимера безумцев, которые в бредовых картинах, порожденных одурманенным разумом, видели высшее откровение Провидения.
-Эфимер - бич нашего сектора, - поделился со Стиновым своими тревогами Василий, когда они вышли из очередного Дома духовных исканий, где царствовал эфимер. - Когда приток неофитов в Орден резко пошел на спад, руководство Ордена сделало попытку прилечь людей с помощью галлюциногена. Эфимер был официально объявлен средством, способствующим достижению просветления и выходу на прямой контакт с Провидением. Тогда же духовным руководством было создано и несколько школ, целью которых являлось обучение людей использованию эфимера в духовной практике. Ощутимого притока новообращенных эта реформа не добавила, но определенный результат принесла - в секторе резко выросло потребление эфимера. А направлять в нужную сторону людей с расплывающимися мозгами не составляет большого труда.
-В любом секторе можно встретить людей, утонувших в эфимерных грезах, - заметил Стинов.
-Да, но в секторе Паскаля эфимер бесплатен, - ответил Василий. - Кроме того, потребление его всячески поощряется высшим духовенством Ордена. Эфимер - это один из столпов, на котором держится их власть. Он является не только средством контроля за населением сектора, но и одним из основных источников дохода Ордена. Этот момент тоже необходимо иметь в виду при разработке нашего плана.
-Герениты имеют лицензию на производство эфимера? - Удивился Стинов.
-Если бы, - тяжел вздохнул монах. - В секторе Паскаля производится нелегальный эфимер, который затем расходится по всей Сфере.
-Мутанты в своей колонии в секторе Коперника тоже занимались производством нелегального эфимера.
-Мутанты просто концентрировали обычный эфимер. Настоящая дурь, которая бьет по голове, как кузнечный молот, производится только в секторе Паскаля.
-Но ведь, как ты сам недавно мне рассказывал, основатели Ордена геренитов выступали за ограничение потребления эфимера и использование его исключительно в терапевтических целях.
-Высшее духовенство Ордена пересмотрело свое отношение к эфимеру, когда пожертвований прихожан стало недостаточно для поддержания нормальной жизнедеятельности сектора. Нелегальный эфимер гарантирует быстрое получение высокого дохода, во много раз превышающего затраты на его производство.
-И этих доходов хватает, чтобы покрыть все затраты на ежедневные нужды сектора?
-Конечно же, нет. Имеются и другие способы добывания денег, не менее отвратительные, чем торговля наркотиками.
-Например?
-Например, заказные убийства. Для осуществления их действует целая система. В ряде секторов проживают люди, к которым поступают заказы на убийства и оплата за выполненную работу. Те в свою очередь передают заказы и деньги в сектор Паскаля. Исполнителем может стать любой из прихожан, получивший от своего наставника задание уничтожить того или иного человека. Никаких объяснений по поводу того, что собой представляет его жертва и для чего ее нужно убить, исполнитель, естественно, не получает. Он верит, что действует на благо Ордена, и даже угроза гибели не может остановить его. Подобные услуги пользуются неплохим спросом, потому что при действующей системе практически невозможно найти реального заказчика, а гарантия исполнения - стопроцентная.
-Весело живете, - присвистнул Стинов. - А бомбы для иксайтов, случаем, не вы делаете?
-Нет. С иксайтами у нас нет никаких контактов. Зато высшее духовенство Ордена использует в собственных интересах бешеных.
-Бешеных? - Удивленно вытаращил глаза Стинов. - Вот уж никогда бы не подумал, что с бешеными можно иметь какие-то дела! Как вам удалось обратить их в свою веру?
-Это не совсем то, что ты думаешь, - покачал головой Василий. - Бешеные остались бешеными. Просто Орден имеет возможность в какой-то степени оказывать на них определенное влияние.
-Ничего себе "просто"! - Воскликнул Стинов. - Оказывать влияние на бешеных! И ты так спокойно об этом говоришь! В Сфере все считают бешеных свихнувшимися подонками, а сектор Ньютона, в котором они обосновались, - помойкой для отбросов общества. Бытует мнение, что они настолько деградировали, что даже утратили способность к общению посредством речи.
-Говорить они умеют, хотя речь у них, действительно, довольно-таки корявая. Сектор Ньютона расположен всего на четыре уровня выше нашего, так что в былые времена территория Ордена не раз подвергалась нападениям бешеных. Их привлекал сюда главным образом нелегальный эфимер, который всегда в избытке имелся в секторе Паскаля. Отбить атаки их неорганизованных банд не составляло большого труда, но все же урон они наносили немалый. В конце концов руководство Ордена решило, что выгоднее не отбиваться от бешеных, а самим снабжать их эфимером. Бешеных такой договор тоже вполне устраивал. На этой почве и были завязаны первые контакты.
С того времени положение несколько изменилось. Сейчас бешеные воспринимают эфимер, которым снабжают их герениты, не как дань, а как дар, которого может и не быть. В секторе Ньютона нашли себе пристанище более десятка разрозненных банд бешеных, каждая из которых действует самостоятельно. В каждой банде свой вожак. Между бандами постоянно идет борьба за лидерство, то и дело принимающая форму массовой поножовщины. Герениты поддерживают интересы тех или иных вожаков, снабжая их эфимером. В ответ на это бешеные совершают нападения на сектора, которые им указывают герениты. Или же, наоборот, временно воздерживаются от налета на обозначенный сектор.
-И какой же в этом смысл? - спросил удивленно Стинов.
-Высшее духовенство Ордена не делает ничего, из чего бы нельзя было извлечь выгоды, - ответил Василий. - Сектора, которые особенно часто подвергаются нападениям бешеных, платят геренитам за то, что те придерживают бандитов. Тех же, кто отказывается платить, постигает неминуемая кара. Естественно, руководству страдающих от налетов бешеных секторов герениты объясняют свое влияние на мародеров не иначе, как с помощью Провидения.
-Ловко у вас здесь ведутся дела, - усмехнулся Стинов. - Такими пройдохами, как ваше духовное руководство, нельзя не восхищаться.
-Восхищаться здесь нечем, - не принял предложенного Стиновым шутливого тона Василий. - Высшее духовенство Ордена занято сейчас тем, что превращает сектор Паскаля в укрепленную крепость, куда не мог бы проникнуть никто посторонний, который может оказаться носителем чуждых идей и ереси. В то время, как основная задача любой церкви - нести свое учение людям. А для этого нужна открытость.
-О какой открытости может идти речь, когда у вас здесь полным полно грязного белья, - заметил Стинов.
-Вот именно, - грустно кивнул Василий.
-А что такое ересь в понятии геренитов?
-Основатели учения вообще не вводили такого понятия, как ересь. Они говорили, что любая предложенная доктрина должна быть рассмотрена и либо принята, либо отвергнута. Причем безоговорочно отвергнутым может быть только то положение, которое не выдерживает обоснованной критики. Сейчас же духовенство объявляет ересью все, что противоречит их личным интересам. Сегодня это может быть одно, а завтра - что-то совершенно иное.
-Никак не могу взять в толк, - сказал после некоторого молчания Стинов. - Почему службы безопасности отделов не могут, объединившись, покончить с бешеными? Наверное, не такую уж грозную силу представляют собой их банды.
-Это просто никому не нужно, - ответил Василий. - Во-первых, после взрыва цеха химической переработки сектор заражен токсическими отходами. Пребывание в нем в течении длительного срока опасно для здоровья и жизни. Только бешеные, которым на все наплевать, могут там жить. По нашим наблюдениям средняя продолжительность жизни тех, кто попал в сектор Ньютона, не превышает десяти лет. Дезактивация целого сектора стоит уйму денег. Прибавь к этому еще и сумму, необходимую для восстановления сектора, - то что не уничтожил взрыв, основательно изгадили бешеные. Сектор непригоден для жизни, а, следовательно, он никому и не нужен. Во-вторых, бешеные никогда не сунутся на территории Информационного или Комендантского отделов. Они терроризируют только те сектора, которые не имеют сильных служб безопасности. Зачем же информационникам или комендантам соваться в сектор Ньютона, если бешеные не представляют для них никакой угрозы? То, что туго приходится другим отделам, так это им только в радость.
-Чем больше я узнаю, тем омерзительнее становится мне мир, в котором я живу, - подвел итог беседе Стинов. - И, соответственно, появляется желание побыстрее запустить на полную катушку двигатель нашего безнадежного предприятия.
Частенько Василий со Стиновым посещали спортивный тренировочный зал, где монах обучал Стинова оригинальной технике рукопашного боя, разработанной геренитами.
Прежде Стинову казалось, что стремительно передвигающемуся в бою монаху при молниеносном нанесение и отражение ударов только каким-то чудом удается не запутаться в складках своего широкого балахона. Однако, примерив одежду монаха на себя, он убедился, что она идеально подходила для рукопашной схватки. Балахон, сшитый из легкой, почти невесомой материи, нисколько не стесняла движений, обтекая тело словно вода. Скрадывая очертания тела бойца, он не давал противнику возможности нанести точный удар. Под балахон одевалось трико из пластичного эластика, которое обтягивая тело, словно бы превращалось во второй слой кожи. На трико имелось огромное количество кармашков и ячеек, в которые вкладывалось разнообразнейшее метательное оружие. На внешней стороне предплечий на рукавах находились специальные чехлы, каждый на девять метательных стрелок. Когда их заполняли металлические стержни стрелок, согнутой в локте рукой можно было отражать удары любого рубящего оружия.
Демонстрировал Василий Стинову и технику метания. Причем, не только классических видов оружия, но любых предметов, которые могли оказаться под рукой и которыми можно было поразить или же просто отвлечь внимание противника. Стинов даже и не подозревал, что существует такое огромное количество способов лишить человека жизни.
Стинов оказался способным учеником. Спустя месяц он уже мог вывести из боя противника, бросив в него ложку, авторучку, тарелку, пустую бутылку или же просто пластиковую кредитную карточку. Без промаха поразить цель он мог даже в полной темноте, ориентируясь на слух.
Одна из проводимых монахами тренировок как раз и заключалась в том, что человек входил в абсолютно темный зал, не зная, сколько противников в нем находится. Здесь нужно было не только уметь слушать, чтобы обнаружить и уничтожить противников, но и самому двигаться совершенно бесшумно, поскольку противники так же не бездействовали. Естественно, метательные оружия в этом случае заменялись пластиковыми муляжами, однако, судья, следивший за ходом поединка на стереоэкране в инфракрасном диапазоне, четко фиксировал все попадания.
После того, как однажды во время состязания в темном зале Стинов в одиночку вывел из игры пятерых противников, Василий с гордостью за ученика признал, что тот превзошел учителя. Самому Василию подобное не удавалось ни разу.
В течении первых двух недель Стинов ежедневно посещал Дом духовных исканий учителя Лига. Сняв на пороге обувь, он входил в полутемный зал, проходил вдоль длинного ряда пристенных ниш и останавливался возле той, где находилось тело старца.
Спустя пару занятий Стинов уже сам мог вызывать у себя состояние, которое переносило его сознание в мир, находившийся за гранью реальности, где ожидал его учитель Лиг.
-Прежде всего, научись держать в узде свои эмоции, - учил Стинова старец. - К эмоциям нужно прислушиваться, но не стоит позволять им принимать решение за тебя. Только когда ты полностью возьмешь под контроль свои чувства, ты сможешь начать работу над своим сознанием.
Если ты будешь пытаться искать нужное решения, копаясь в своем разуме, как в коробке, набитой хламом, то под руки тебе будут попадаться только ненужные вещи. Лишь случайно ты сможешь наткнуться на то, что тебе действительно необходимо, да и то, скорее всего, пропустишь нужную вещь, не обратив на нее в суете должного внимания. Разум должен быть чист и прозрачен, как кристалл. Если тебе удасться полностью сосредоточиться на поставленной задаче, то решение возникнет само собой.
Повинуясь наставлениям учителя Лига, Стинов погружался в глубины собственного сознания, которое вначале казалось ему похожим на подвал заброшенного дома. Там было темно, сыро, пахло плесенью и прелью.
-Немало мужества требуется, чтобы заглянуть в собственную душу, - говорил учитель Лиг. - Потому что даже сам человек не знает, с какими чудовищами он может там встретиться.
Стинову хватило мужества для того, чтобы зажечь свет и увидеть, сколько мусора и гниющих остатков накопилось в его душе. А увидев это, он принялся за наведение порядка.
Труд был нелегким. Порою на занятиях с учителем Лигом Стинов выматывался сильнее, чем во время тренировок с Василием. Но каждый раз, одержав хотя бы маленькую победу, освобождающую сознание от напластований грязи, Стинов испытывал ни с чем не сравнимое удовлетворение.
-Только вперед, - все время подбадривал его учитель Лиг. - Не делай себе поблажек. Ни минуты отдыха. Сознание должно постоянно находиться в процессе созидания. Стоит расслабиться хоть на мгновение, - и все придется начинать заново.
Наблюдая за Стиновым, старец помогал ему только советами. Всю основную работу, начиная с выбора стратегии борьбы и последовательности операций, Игорь должен был выполнять сам. В случае неудач, которые в первое время случались нередко, учитель Лиг внимательно разбирал их причины, заставляя ученика самому находить ошибки. Старец никогда уже больше не заглядывал в его душу, как сделал это в их первую встречу.
В лице учителя Лига Стинов впервые встретил человека, которому он полностью, безоговорочно доверял. И все же он скрыл от наставника одно свое открытие. Исследуя свое искусственного сознания, Стинов не обнаружил в нем никаких систем, которые могли бы позволить управлять им кому-то постороннему. Но на самой глубине он нашел код, составленный из длинного и почти непроизносимого сочетания букв. Это была команда, услышав которую, Стинов должен был умереть.
Теперь уже не у кого было узнать, зачем в свое время отец ввел в него эту команду? Быть может, он и сам боялся того, что создал? Поэтому и хотел иметь возможность в случае необходимости легко и просто уничтожить свое детище?
Стинов уничтожил код в тот же момент, как только его обнаружил. И, как не странно, сознание того, что он держал в руках собственную смерть, навсегда избавило его от страха перед ней.
Чем дальше продвигались занятия, тем смелее и увереннее чувствовал себя Стинов. Манипуляции с элементами собственного сознания, казавшиеся вначале тяжелой, обременительной и неблагодатной работой, стали доставлять ему удовольствие и радость. Каждая новая комбинация отдельных элементов приводила к созданию удивительного, неповторимого ощущения прикосновения к новой неизведанной реальности. Стинову, казалось, что он мог бы забавляться этим без конца. Но, обратив внимание на его новое увлечение, учитель Лиг сказал, что манипуляции с элементами сознания должны проводиться не для забавы, а исключительно с целью выбора того единственного варианта взаимодействия его отдельных частей, который оптимально соответствовал бы мироощущению данной личности.
-Именно мироощущению, присущему тебе изначально, а не какой-то конкретной задаче, которую ты ставишь перед собой на определенном этапе, - наставлял Стинова учитель Лиг. - Иначе всякий раз, когда ты будешь выбирать новую цель, тебе придется заново перестраивать сознание. В конечном итоге это приведет к необратимым последствиям, влекущим за собой распад личности.
В тот день, когда ему наконец удалось взять под контроль одновременно два своих сознания и объединить их в единое целое, Стинов испытал небывалое облегчение. Теперь ему уже не требовалось постоянно держать свою волю в состоянии повышенного напряжения для того, чтобы контролировать процессы, протекающие в сознании. Одновременно с этим он ощутил силу своего обновленного разума, превратившегося в отлаженную, четко работающую систему анализа и логики, для которой, казалось, не существовало невыполнимых задач.
-Я рад за тебя, - сказал учитель Лиг. - Тебе удалось укротить своих драконов. Но помни, что для того, чтобы они оставались смирными и послушными, твой разум должен постоянно, совершенствуясь, двигаться вперед. Леность духа приведет к тому, что твои драконы снова начнут рвать друг друга в клочья.
-Я запомню ваши слова, учитель Лиг, - почтительно наклонил голову Стинов.
-Ну, в таком случае нам остается только попрощаться, - улыбнулся старик.
-Как? - растерянно произнес Стинов. - Разве наши занятия уже окончены?
-Я научил тебя всему, что считал необходимым, - ответил учитель Лиг. - Остальное будет зависеть только от тебя самого. Совершенству разума не существует пределов. Дорога для тебя открыта, и, если ты того захочешь, то сможешь двигаться по ней дальше самостоятельно.
-Но я ведь не узнал и тысячной доли того, что известно вам! - В отчаянии воскликнул Стинов.
-Мой путь духовного искания не для тебя, - покачал головой старец. - Ты же не хочешь превратиться в одного из адептов, заняв свободную нишу? А именно к этому и ведет мой путь. Ты уже дошел вместе со мной до черты, после которой не будет возврата. Желаешь ли ты идти дальше?
-Нет, - тихо, но уверенно ответил Стинов. - Извините меня, учитель Лиг, но....
-Ненужно извиняться, - ответил старец. - У каждого в жизни свой путь. И ошибается тот, кто думает, что сам его выбирает.
-Можно ли задать вам еще один, последний вопрос? - С надеждой спросил Стинов.
-Об этом? - Концом трости старец нарисовал на песке круг и поставил в центре его точку.
-Это знак Земли? - Спросил Стинов.
-Совершенно верно, - наклонил голову старец.
-Каким же образом он связан со мной?
-Мы все - дети Земли, - ответил учитель Лиг.
-И только-то? - С сомнением качнул головой Стинов.
-Я не провидец и не предсказатель будущего, - учитель Лиг пожал плечами. - Я увидел этот знак, когда заглянул тебе в душу. Вот и все. Не пропусти его, если где-нибудь встретишь. А теперь - прощай.
Старик повернулся к Стинову спиной и, опираясь на трость, медленно зашагал к горизонту.
-Учитель Лиг! - Окликнул его Стинов.
Старик остановился и посмотрел назад.
-Ответьте мне, существует ли жизнь на Земле? - Крикнул Стинов.
-Этого я не знаю, - покачал головой старик.
-Но ведь ваше сознание может совершать путешествия за пределы Сферы!
-Конечно, - кивнул учитель Лиг. - Но это происходит в иной плоскости реальности, которая почти не пересекается с той, в которой существует Сфера. То, что происходит там совсем не обязательно должно повториться в той реальности, которая известна тебе.
-И все же, что происходит там, где вы бывали?
-Если я отвечу тебе, то это только собьет тебя с толку. Тебе этого знать ненужно, - учитель Лиг взмахнул рукой. - Живи в той реальности, которую ты для себя выбрал. Прощай.
Старик снова неторопливой, размеренной походкой зашагал в сторону, где небо соединялось с землей.
-Прощайте, учитель Лиг! - Махнул вслед ему рукой Стинов.
Он еще долго стоял и смотрел, как, удаляясь, уменьшается в размерах фигура старика с опущенными плечами и ссутуленной спиной, сумевшего подчинить свою немощную плоть несоизмеримой ни с чем силе разума.
* * *
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin