Эпизод написал: Александр Алмистов, 13 июля 2004
-Стоп, - неожиданно пришло в голову Змея, когда громада Песчаного Льва черным призраком вынырнула из-за линии горизонта. - А какого шайтана я прусь к этой каменной киске с голыми руками? Ну, приеду. Ну, загляну ей в глаза в сотый, а то и тысячный раз… Что дальше? - автоматически врубив систему экстренного торможение пылехода и после инерционного удара лениво развалившись в пилотском кресле, продолжил свои, на редкость здравые, рассуждения Змей. – Может, прикажете ползать перед ней на коленях и молить о том, чтоб подала свой сладкий голосок? Щас! Не на того напали: я перед живым-то начальством никогда не заискивал, а тут – каменная глыба! Не-е-е, пусть подобной ерундой Ал-Мазы со Славиками занимаются! Мы же всегда шли и дальше пойдем другим путем!
Змей раздраженно ударил ладонями по штурвалу и неуклюже вывалился из кабины пылехода. Потому как, если честно, он понятия не имел о том, что именно делал Магомет с горой, которая портила ему жизнь.
Но тут его взгляд случайно упал на занесенные песком развалины лагеря той самой старательской партии, что сотни лет назад пыталась раз и навсегда разобраться со злосчастным сфинксом.
И тут Змея осенило: его предшественники пытались использовать против Сфинкса банальный суперпластид, а для его подрыва нужен либо электрический импульс, либо открытое пламя. Само собой, что и то, и другое легко нейтрализовать разными там научными «глушилками». А вот нитроантигравицит - это совсем другое дело. Хотя бы потому, что он не взрывается, но вне защитного кожуха-брикета просто аннигилирует со всем и вся. Другими словами, как его не «глуши», он все равно сработает.
Змей самодовольно сплюнул на землю и с помощью миниатюрного спасательного грейдера принялся за раскопки лагеря старательской партии.
Он знал, что в комплект стандартного снаряжения старателей всегда входила антигравитационная взрывчатка, она же - нитроантигравицит.
Минут через сорок первая дюжина брикетов с нитроантигравицитом успешно перекочевала из превращенного в грубо развороченный котлован лагеря старателей в грузовой отсек пылехода, за ней сразу же последовала вторая и третья…
После чего Змей как-то слишком уж злорадно потер руки, лихо запрыгнул в кабину пылехода и со словами: «Если гора не идет к Змею, то Змей … превратит ее пыль!» продолжил свой путь к Песчаному Льву.
Никогда ранее, сколько он себя помнил, Перетухин не задумывался о сущности Смерти.
А посему, вдруг и ни с того ни с сего ощутив на себе ее леденящее душу дыхание, Игорь запаниковал.
Особенно, если учесть тот факт, что в эти мгновения «безвечности» он ровным счетом ничего не чувствовал. Хотя, как ни странно, все понимал.
Все? Вот именно … Все!
И, прежде всего то, что это «все» - теперь есть только он сам. А именно, пугливая и на первый взгляд абсолютно беззащитная перед хаосом и пустотой сущность. Терзаемый противоречивыми страстями и разбегающимися в разные стороны мыслями сгусток сознания, которое там, в реальном мире, наивно считало себя венцом природы, а теперь снова вернулось к исходной точке пути и первозданной форме одного единственного во всей Вселенной фотона..
Игорю стало не по себе, и он по старой «привычке» предпринял отчаянную попытку призвать себе на помощь все свои органы чувств. Дабы раз и навсегда разобраться в этой новой, окружающей его действительности…
Но, к его немалому изумлению, вокруг него не было НИКАКОЙ, МАЛО-МАЛЬСКИ ОСЯЗАЕМОЙ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ!
Только одна пустота.
Без света. Без цвета. Без звука. Без вкуса. Без запаха. И, главное, без ГРАНИЦ!
А еще, к тому же, и без времени…
Игорь, хотя, если честно, он уже не был твердо уверен в том, кто или что он теперь такое, все же рискнул сосредоточиться и позволить сознанию, подобно зависшему ИскИну, перезапуститься и заново проинсталлировать самое себя.
И … и уже в следующую секунду пространство вокруг него, бывшего - нового Перетухина, самым невероятным образом преобразилось, наполнилось красками, звуком, движением!
Но, самое главное, СМЫСЛОМ!
Игорь это понял сразу, как только новая светоформа его собственной ЖИЗНИ неожиданно озарилась фиолетово - голубым сиянием. После чего развернулась в целую плоскость и подобно тончайшему полотну материи заструилась сразу во всех из существующих природе направлений.
Еще через мгновение, а может, Игорь не был в этом уверен, через целую вечность, плоскость превратилась в шар, затем - в тетраэдр, конус, куб, октаэдр и … так, все время меняясь, устремилась к бесконечности.
Снова минула вечность. Прежде чем Игорь, наконец, понял, что окружающая его Вселенная стабилизировалась и перестала всецело зависеть от его собственных растерянности и страха.
Одновременно с этим из глубины сознания, подобно вулканической лаве или фонтану гейзера, вырвались на свободу образы.
Простые и сложные. Яркие и не очень. Цельные, как гранитный монолит. И беспардонно рвущиеся на куски при первом же робком к ним прикосновении мыслей.
Это были не что иное, как его, Игоря, ВОСПОМИНАНИЯ!
Как собственные, так и явно чужие.
Но, что самое интересное, Игорь не просто заново-экстерном их все "переживал", но воедино складывал, делил и умножал, как если бы сидел перед огромным зеркалом Жизни, имея редкую возможность не только одновременно видеть перед собой все из его отражений, но еще и полноценно в них участвовать. Причем, как в роли самого себя, так и от имени всех остальных, оставивших неизгладимый след в его биографии, персонажей.
Что скрывать, вначале сия игра не то Провидения, не то его ума, Игорю даже понравилась. Но очень скоро он понял, что поторопился с выводами о своем безраздельном господстве над миром собственного "я"!
Да, одним лишь усилием воли, он мог заставить любого, с кем имел честь в одной из прошлых жизней встречаться, думать и поступать именно так, как этого ему хотелось …
Но, точно так же, как ни один из смертных не способен помыкать Гипносом, самолично режиссируя Властелином Грез навеянные сны, Игорь, как оказалось, тоже был не в силах существенно изменить реальный ход событий. Не говоря уже о том, чтоб в корне повлиять на их конечный результат.
И это был, пожалуй, самый невероятным и необъяснимым парадоксом из всех тех, с которыми его самосознание когда-либо встречалось!
Парадокс, суть которого заключалась объективности субъективного, фатальности случайного или, того хуже, в презумпции неизменности того, чего на самом деле нет!
Логика и здравый смысл здесь были явно бессильны, и Игорю оставалось только лишь признать-принять сей факт как данность!
Между тем, захлебываясь в мутных водах своего подсознания, Игорь не сразу обратил внимание на то, что Вселенная его собственной Жизни снова пришла в движение. Причем на этот раз ее метаморфоза была чем-то из ряда вон выходящим и зловеще отдавала привкусом грядущей беды.
Игорь насторожился, но …
Слишком поздно!
Властное прикосновение Мнемосины обрушилось в его сознание лавиной леденящего огня, по ходу дела обращая в прах и пустоту самые сокровенные и личные из всех его ВОСПОМИНАНИЙ и кровожадно вгрызаясь клыками-сполохами в их оставшуюся часть.
Ровным счетом ничего не понимая в происходящем, Игорь похолодел от ужаса.
Еще мгновение - и в самом центре его нового, виртуально-субъективного мира, возникла огромная, иссиня-черная пропасть-дыра.
Она стремительно росла, ширилась, закручивалась в форме водоворота, пенилась лохмотьями образов и событий. И, шаг за шагом, превращала сознание Игоря в безраздельный хаос и мрачную пустоту.
Наконец, то естество, что считало себя пусть, благородным, но все же матерью рожденным человеком, мучительно затрепетало и в панике метнулось к последнему из оставшихся в его распоряжении фантомов света и …
- Ну, Ассалам Алейкум Песчаная Кошка! - голос, ворвавшийся в сознание Игоря почему-то откуда-то снизу, без всякого сомнения, принадлежал Змею. - Может, хватит строить мне глазки, и сразу перейдем к делу, эфенди? Короче, признавайся, куда подевала моего друга Перетухина. Только не надо рассказывать мне байки о том, что ты ни причем!
- Змей? Наконец-то! Ты … Как ты меня нашел? - не долго думая, поспешил привлечь к себе внимание спасателя Игорь, но его еще не рожденный голос, точнее, отчаянный вопль, самым загадочным образом превратился в завывание ветра и потрескивание раскаленного на солнце песка.
- Неужели опять … все это только лишь мой собственный бред? - обескуражено проронил Перетухин, но все же предпринял еще одну попытку докричаться до Змея . - Ты меня видишь, Змей?
"Еще чего! Перебьется! Он видит меня, а не тебя …" - злобно донеслось ему в ответ из глубин подсознания.
- Тебя? - недоверчиво переспросил Игорь, уже чувствуя, как сходит с ума. - Но ведь ты - это я?
"Щас! Разбежался!" - не преминул огрызнуться тот, кого Перетухин наивно посчитал своим вторым "я". - "Для особо тупых поясняю: все с точностью наоборот. Не я, а ты теперь часть меня.!"
- Но кто ты? - не сдавался Перетухин.
"Тот, кого вы, презренно-ничтожные людишки называете Песчаным Львом или, как там его, Сфинксом! Короче говоря, заткнись и дай мне всецело насладиться твоими воспоминаниями. В конце - концов, ты не более, чем очередной экспонат моей коллекции. Причем, смею тебя заверить, вполне заурядный и не такой уж бесценный."
- Какой еще такой коллекции? - насторожился Игорь, цепенея от ужасной догадки.
"Ну, ты и зануда, Перетухин!" - раздраженно фыркнул ему в ответ Сфинкс. - " Может, хватит вопросов? Ты меня уже утомил. Хотя … ладно, черт с тобой! Хочешь истины - изволь: ты теперь часть моей коллекции душ-личностей сотен тех биологических тварей, что сунулись без спроса в пустыню Кла-Пет и стали моей законной добычей до тебя. Другими словами, чем я хуже вас, презренных людишек и им подобных инопланетных существ, а? Просто вы, имеете дурную привычку коллекционировать собственный жизненный опыт. Для этого вы беспрестанно меняете обстановку, а вместе с ней и свой игровой образ-обличье, сохраняя при этом, как вы наивно считаете, незыблемость принципов и однородность души. Я же, в отличие от вас, предпочитаю не тратить попусту силы и время и познаю мир по-другому: всегда сохраняя первозданную форму, меняю лишь ее содержание. Сегодня, я - это ты. Вчера - был этой, как ее, Эвой! Неделю назад - каким-то там пустынником Аль-Махмудом … И так без конца!"
- Ну, это уж вряд ли … - в сердцах прорычал Перетухин. - По-моему, Сфинкс, ты упускаешь из виду одну маленькую деталь: у меня есть друзья. И рано или поздно они …
- Алла тхемар хитызык, киска! Ну что, так и будем глазеть друг на друга и нагло молчать? - как нельзя вовремя снова подал голос Змей, деловито выгружая из пылехода брикеты антигравитационной взрывчатки и методично обкладывая ею лапы Песчаного Льва по периметру. - Кажется, я знаю, как сбить с тебя спесь. Типа, если не хочешь договориться по-хорошему, тогда давай посмотрим, что у тебя внутри. Здорово я придумал, а, каменная образина?
- Глупо! - как всегда неожиданно раздался за его спиной писклявый дискант Ал-Маза. - Кое- кто, уже пробовал, так его до сих пор ищут. Не-ет, здесь надо по-хитрому!
- И без лишней спешки! - с готовностью поддержал его Славик. - Иначе … эх, не видать нам больше никогда Перетухина.
- Ну вот, явились, не запылились, дервиши малолетние, - прежде чем обернуться и лицом к лицу столкнуться с как по мановению волшебной палочки материализовавшейся из воздуха "сладкой" парочкой, Змей смачно сплюнул на землю и раздраженно поморщил нос . - Молоко еще на губах не обсохло, а всю туда же - учить и вразумлять старину Змея. Лучше бы пылеход помогли разгрузить …