Эпизод написал: Григорий Петровский, 12 апреля 2004
Перетухин вылез спальника, подполз к тамбуру и осторожно выглянул наружу. Ни Ал-Маза, ни Славки, ни каких-либо еще существ поблизости не наблюдалось. Наблюдался лишь темный силуэт пылехода, стоявшего в отдалении.
-Бред какой-то… - протянул Игорь.
Воспоминания терялись, как обрывки сна. Наверное, это и был сон, решил Перетрухин. Разумная Вселенная… Как это называется? Пантеизм? Осталось выяснить – натуралистический или мистический… Никогда не был силен в средневековой философии…
Игорь вылез из палатки, предварительно нашарив в кармане клапана фонарик. До рассвета оставалось часа три. Было холодно. Игорь отошел в сторонку, сделал свои маленькие дела на куст росянки (та встрепенулась, почувствовав влагу), потом вернулся к пылеходу. Судя по всему, машина была в полном порядке. Перетухин залез в бардачок, достал спутниковый телефон и повесил на шею.
-Так-то лучше будет, - сказал он в темноту, и, стуча зубами, побежал досыпать.
В палатке он долго возился, устраиваясь.
Засни на новом месте, и тебе привидится суженый-ряженый… Игорь хмыкнул. Суженая-ряженая? Эва, в принципе, была вполне… Симпатичная такая Эва. Валькирия. Воительница. «Меня зовут Перетухин. Игорь Перетухин» - «А я – Эва, просто Эва». Жениться тебе, барин, нужно, вот что. Или бром на ночь пить.
В наше время нельзя быть мистиком. В наше время нужно быть рационалистом. И если тебе привиделся дурной сон, а новый не идет – нужно что? Правильно, разобрать предыдущий сон на составляющие. И будет тебе щастье. Любой психотерапевт скажет. А уж тем более специалист по информационным носителям. Ушлые в наше время пошли специалисты по информационным носителям, им палец в рот не клади. Ведь, в сущности, что такое человек? – тот же информационный носитель. Потому важнейшим из искусств для нас является профилактика информационных флюктуаций.
Ну, с Эвой мы разобрались, бог с ней, с Эвой. Эвы по ночам – заслуженная плата за дурной характер и неспособность поддерживать сколь ни будь длительные отношения с лицами противоположного пола. Детишки тоже оттуда родом – из подавленной сексуальности. Нереализованный инстинкт отцовства. Деревянные игрушки. Крапивин с фонариком под одеялом. «Был, видимо, июнь». А вот курящие травку пушные зверьки?
Да, еще Змей. Допустим, Змей – воплощение моего альтер эго. Вместилище, так сказать, инфантильного милитаризма. Кстати, имя очень фрейдистское…
Что мы имеем? А мы имеем симптомы легкого психоза, и этот психоз очень даже свободно может перейти в маниакально-депрессивное состояние. Оно нам надо?
Не надо оно нам. Потому развернем–ка мы с утреца свой пылеход в обратную сторону, докатимся благополучно до мест цивилизованных, и возьмем билет до ближайшего курорта, где, быть может, меньше экзотики, зато Эвы вполне материальны и в достаточном количестве. Такие дела.
-Ну что, узник совести, как живется? – спросил следователь.
Перетухин сел на кровати и обтер двумя ладонями пот с лица. Кондиционеры здесь, похоже, не были предусмотрены.
-А вы как полагаете?
-Я полагаю, что неплохо, - заявил следователь.
Он откинул крышку стула и сел напротив Игоря.
-Мы проверили ваш маршрутизатор, - сообщил следователь. – Похоже, вы сообщили правду. Я не знаю, как вам удалось проспать в палатке три дня, в пустыне и на солнцепеке, но ваши слова подтверждаются.
-Я могу быть свободен? – осведомился Перетрухин.
Он мучительно пытался вспомнить имя следователя, но не получалось. Абу Али кто-то ибн чей-то. Скажем, Полуэкт.
Следователь вздохнул.
-У меня больше нет причин вас задерживать. У меня даже нет оснований взять с вас подписку о невыезде…
-Тогда позвольте откланяться. Извинения, надо полагать, вы приносить не будете?
-Не буду, - согласился следователь. – Вы же должны понимать: так сложились обстоятельства… Вы взрослый человек…
-Вы случайно не знаете, во сколько уходит ближайший корабль на Землю?
-Случайно знаю, - сказал следователь. – Через … э-э-э… - он взглянул на часы, - шесть минут. Так что вам не успеть. Боюсь, на следующий – он отправляется через четыре дня, - вам тоже не попасть. Куда-то запропастились ваши въездные документы… Здесь такой бардак… - следователь усмехнулся.
-Как это понимать?
-Вы же взрослый человек… - повторил следователь. – Как я уже говорил, оснований для вашего задержания у меня нет. Хотя меня очень интересует судьба вертолета со спасателями…
Перетухин тяжело вздохнул.
-Я рассказал вам все. Добавить мне нечего. В чем вы меня подозреваете? В том, что я укокошил спасателей? Надо полагать, из туристической ракетницы? А вертолет зарыл в песок? В пещерах спрятал?
Следователь задумчиво посмотрел на Перетухина.
-Я не думаю, что вы причастны к пропаже команды спасателей, - сказал он. – Но покарай меня Аллах, я готов поклясться, что вы рассказали мне далеко не все. И можете мне поверить, ваши документы найдутся не раньше, чем в это дело будет внесена окончательная ясность. Вы меня понимаете? А пока я бы мог порекомендовать вам хорошую гостиницу…И знаете, если вам вновь взбредет в голову отправиться в путешествие, добром вас прошу, присоединяйтесь к экскурсиям. Тем более что и снаряжения для одиноких туристов сейчас в прокате почему-то нет.