Борис Завгородний. РосКон 2002

Время куда-то уходит. Исчезает постоянно и безвозвратно. Объяснить природу этого феномена легко, понять — невозможно. Как бы там ни было, 21-й век уже наступил. Собственно, странного в этом ничего нет. Странно то, что пейзаж, наблюдаемый вокруг, до сих пор мало похож на те красочные картинки, что лет тридцать тому назад публиковались в журнале «Техника-молодежи» под рубрикой «Мир 2000-го года». Красивые были картинки, вдохновляющие, — если не на подвиг, то хотя бы на жизнь. Хотелось все же дожить и посмотреть, как оно там, в 21-м? Посмотрели. Не вдохновились. И продолжили все, как прежде.

То есть, это нам только так кажется, что все, как прежде, а на самом-то деле многое изменилось, много пошло по другому. Фантастику по-прежнему пишут. И даже, как не странно, печатают. Но теперь уже, главным образом, для того, чтобы на этом заработать. Интересно, в те времена, когда мы рассматривали картинки в «Технике-молодежи», кто-нибудь думал о том, что на фантастике можно будет делать деньги? Само собой, я имею в виду не мэтров, уже тогда покрытых тонкой корочкой бронзы, а любителей. Вот ведь, даже слова «фэн» в то время не было. А были времена романтиков от фантастики. Много ли их дожило до наших дней, не изменив тем принципам, что сформулировали для себя в те приснопамятные времена, когда ни что не стоило так дешево по номиналу и не ценилось так дорого во всех остальных отношениях, как хороший сборник англо-американской фантастики? Одного могу назвать сходу. Ага, догадались! Точно — Завгородний.

Как-то я ни разу не догадался спросить у Бориса, думал ли он в году, скажем так, 70-м о том, что в 21-м веке имя его будет знать полстраны. Ну, да, согласен, страна уже не та, помельче стала, а как уж тиражи измельчали, о том и говорить нечего. И все же. Помимо Завгороднего, много ли есть фамилий, которые стали профессиями? Мне лично на память приходят трое: Чапаев, Штирлиц и еще Оккам, — ну, тот самый, что бритвой безопасной работает. Вот если взять эту самую бритву и попытаться отсечь от имени Завгороднего все сущности сверх необходимого, — писатель, издатель, организатор, вдохновитель и направитель, журналист, коллекционер, — не путать с героем Фаулза! — литературовед, библиофил, людовед и душелюб, — что еще забыли? ах, ну да — историк фэндома и душа общества, — после всех этих ампутаций, мы, как не странно, получим все того же Завгара. Того же, что когда-то пытался составить впечатление о 21-м веке по картинкам в «Технике-молодежи». Многое изменилось с тех пор, только Борис Завгородний остался все тем же. Хотя и стал не похож на свою же собственную фотографию в еще советском паспорте.

Ох, уходит время, меняются люди, неразборчивыми становятся читатели. Того и гляди, начнут крутить по телевизору новую рекламу.

Поздний вечер. Берег Волги. Два фэна сидят на траве, пьют пиво из бутылок и смотрят на звезды.

-А, как ты думаешь, Завгородний существует? — задумчиво спрашивает тот, что помоложе.

Более старший и опытный фэн улыбается наивности приятеля, делает глоток пива из горлышка и, размазывая по краюшке хлеба плавленый сырок «Дружба», отвечает:

-Нет, дружок, это фантастика!

23.09.02